Тропа обреченных

Василий Васильевич встретил его один на один, обнял, пожал руку.

— Что случилось? Кто это с тобой? — спросил он.

— Провожатого прислали за мной. Надо понимать, заочный контакт мой с Комаром — Дербашем состоялся. Клюнули, выходит.

— Нам в самом деле повезло. Только ради этой встречи, выходит, стоило устроить нынешний прочес.

Сухарь поторопил:

— Не будем затягивать разговор, а то мой неуравновешенный друже Буча неладное учует. А публика эта в сомнения легко впадает.

— Сейчас-то откуда и куда путь держите?

— Тут не измеришь, сколько они со мной напетляли, но я определенно знаю, проговорился бандит, держали меня на базе около Подберезья, аж за Гороховом. Оттуда за три дня добрались сюда. Вчера вечером Буча ворчал, не хотел заходить в Сосновку, но и не решился идти дальше, хотя прошлые ночи мы почти не отдыхали. Я понял, мы малость не добрались до конечного пункта. Он где-то неподалеку, с краю Волыни или Львовщины. Там уж с вами я не столкнусь.

— Не беда. Прикинем ваш маршрут от Подберезья через Сосновку с выходом на Львовщину. Треугольник твоего местопребывания определим.

— Контакт необходим. Новости скоро будут. А пароль давайте такой: ваши инициалы. «Я от В. В.». Просто и понятно.

— Ну, иди. Можешь сказать этому Буче, я тебя о плене расспрашивал и о селе Бабаево, о дядьке твоем. Заикнись, что я, мол, удовлетворился тем, что ты знаешь тамошнюю местность. А особенно, скажи, расположило подполковника твое знакомство с инструктором райкома партии Беловусько, человеком в этих краях новым, оуновцам едва ли известным… И все в таком духе. Понятно?.. Будь здоров! Не волнуйся, не так уж долго мы с тобой балакали. Бучу ровно столько же продержу.

— Почему нас не обыскали? — спохватился Сухарь, вспомнив, как встревожился за свой пистолет его напарник, и рассказал об этом Василию Васильевичу.

— Да ничего, — успокоил Киричук. — Пусть это подтвердит, что мы поверили в ваши документы и доводы. Внешне в вас ничего подозрительного, «лесного», нет, не ощупываем же мы каждого задержанного. Мы и других, кое-кого, не станем обыскивать, можешь там попозже поинтересоваться с пользой для себя… Вместе с другими, кто нам не нужен, и вас отпустим с извинением. Все будет в чистейшем виде. Счастливо тебе!

Пока привели Бучу, Василий Васильевич успел походить из угла в угол и порассуждать про себя о нечаянной встрече с Антоном Тимофеевичем, так нежданно появившимся в глухом уголке области.

Буча вошел в кабинет, заложив руки назад и остановившись на почтительном расстоянии от стола.

— Проходите, пожалуйста, садитесь. — Киричук взял документы, раскрыл паспорт и с улыбкой посоветовал: — Вы бы опустили руки из-за спины, мы говорим, кому следует это делать.

— Слышал, так положено перед вами, — неспешно опустился на стул Буча, приглаживая волосы.

— Осужденному преступнику, Павел Митрофанович, руки положено убирать. А вам-то это зачем? Мы с вами почти что на равных. Я лишь исполняю служебный долг, а через полчаса мы с вами, может, сойдемся в столовой и будем хлебать борщ и нахваливать повара…

— Нам бы иттить, время идет, а мы в Горохов должны заглянуть насчет гвоздей, без них какая стройка, — просительно проговорил Буча.

— Где ваша жена? Дети есть? — вдруг спросил Киричук.

Буча выжидательно посмотрел ему в глаза, беспокойства не выдал, ответил с чувством:

— Погибла жена, фашист повесил на грушке у хаты. Не мог я в хате жить, возле которой жинка погибла. Шасть на крыльцо, а перед глазами она виснет на грушке. На меня уж помутнение вроде как находить стало, ночью с криком вскакивал… Хорошо, хоть детей не нажили.

Киричук сделал вид, что удовлетворился ответом, спросил:

— Как зовут вашего дружка или попутчика, где познакомились с ним?

— С Антошкой-то Сухарем? Мой отец с его матерью брат с сестрой. Мы вместе с ним у нашего дядьки в Бабаеве лето проводили… Туда и топаем.

«Ну топай, не спотыкайся, доведи Антона до места, спасибо тебе будет», — мелькнуло у подполковника. Он тихо сказал:

— Документы у вас в порядке, но малость обождите в той комнате, у меня тут неотложное…

…Сухарь встретил Бучу с таким видом, будто уже не чаял увидеть его живым. Тот крепко, с удовлетворением сдавил его локоть, шепнул, чтобы не слышал парень по соседству:

— Наплел я ему все в лад. А главное, по-моему, документам поверил твоим. Они все-таки и не поддельные, и свежие, и необычные.

Сухарь сбил его благодушный настрой, сказав:

— Чего это он малость придержать нас решил? Вдруг позвонит в Бабаево или в райком Беловуське, а ему сразу об «ястребке» и моей стрельбе?..

— Не пугай! — одернул покрасневший Буча я поправил пистолет под пиджаком. Он тяжело засопел, пригнувшись за школьной партой. Продолжать разговор у него охота пропала.

Лейтенант Кромский со вчерашним практикантом, а ныне оперуполномоченным Сычом и тремя «ястребками» поднялся к заречному хуторку. Здесь жил сторож МТС Валуй с женой и детьми. Имел домину на восемь окон с трех сторон, беленую подсобную хатенку и два сарая.