Тропа обреченных

Все это Кромский рассмотрел из укрытия, устроившись за старым, с подгнившим срубом, и заросшим лопухами колодцем, не приметив ничего подозрительного. Ни детворы, ни хозяина видно не было, откуда-то из-за сарая доносился стук топора да мычала корова. Появилась во дворе хозяйка, бросила курам зерна и убежала в сени.

— Пошли! — подал команду Кромский, и все четверо направились за ним по тропе.

Снова соскользнула с крыльца молодая хозяйка, держа накрытое фартуком эмалированное блюдо. Она быстро, вприпрыжку ушла в тень вдоль сарая и вдруг, ойкнув, остановилась, испуганно глядя на свернувших с тропы военных во главе с лейтенантом. Она засуетилась, прикрывая фартуком блюдо, но материя сползла у нее из-под руки, выказывая аппетитные вареники в сметане.

— Здравия желаю! — козырнул лейтенант, улыбаясь смуглой привлекательной женщине.

Идущий следом Даниил Сыч, недоумевая, произнес:

— Вареники в сарай несла, шикарно кормит борова… по паре штучек нам бы отвалила.

— Какого борова? — остановился Кромский и увидел возле двери сарая на ящике блюдо, прикрытое голубоватым фартуком, понял недоумение Сыча, но не показал вида. Он спросил у подошедшей хозяйки: — Хозяин дома?

— Туточки он, — как-то напряженно ответила она и пошла за сарай, добавив: — Ступайте в хату, сейчас позову.

Она вернулась с ним скоро:

— До тебя.

Нескладный, с угрюмым видом хозяин потоптался на месте и спросил:

— Чего?

Кромский усадил его, говоря:

— Так вот и живете в глуши, одичать можно.

— С моей не одичаешь.

— Веселая, видать, у вас хозяйка.

— Концерты дает… — угрюмо подтвердил Валуй.

— Мы из управления госбезопасности, — перешел на официальный тон лейтенант. — Посторонние на хуторе есть?

Хозяин отрицательно помотал головой.

— Разрешите осмотреть дом. — Кромский подал знак Сычу, чтобы следовал за ним, и начал осмотр комнат.

Неприхотливая древность предстала перед чекистами: деревянная кровать, топчаны, лавки, допотопная покосившаяся этажерка и кованый, сработанный с надежной основательностью сундук в переднем углу, почти что под образами, прялка с узорчатым колесом, по которому Кромский осторожно провел рукой, сказав задумчиво:

— У нас в доме на селе точно такая же стоит, — и вдруг обратился к хозяйке: — А теперь скажите, кто у вас в сарае?

— Зойка в сарае, коровка моя.

— Вареники сейчас ей снесли?

— Какие вареники?.. — взвизгнула бойкая женщина, всплеснув руками. — Ты что, с ума спятил?

— Да те, которые под фартуком несла, на ящик возле двери сарая поставила, — сказал Кромский и резко приказал: — Выйти всем во двор!

И когда лейтенант вышел на крыльцо, сразу заметил — блюда на ящике уже не было. Понял, хозяйка успела убрать его, когда уходила за мужем. Сказал ей:

— Шустрая хозяюшка! Вареники твои свою службу сработали, иди отнеси их тому, кому они предназначены. Да скажи постояльцам своим — не одному же ты несла столько вареников, — чтобы сюда, до хаты, шли. Вокруг чекистов, мол, много.

Хозяйка сникла, за спину мужа встала, и Кромскому ничего не оставалось, как приказать:

— Младший лейтенант Сыч! Охраняйте задержанных! «Ястребки», за мной!

Он подскочил с пистолетом к двери сарая, распахнул ее и укрылся за косяком. Переждав немного, влетел в сарай, следом за ним «ястребки».

В стойле справа находилась корова, у стены слева чуть ли не до крыши навалено сено. Ничего подозрительного Кромский не заметил. Он придирчиво обследовал земляной пол, простучал его черенком лопаты. Под ногами находилась глухая твердь. Не мешкая, перекидали сено в пустующий угол. На освободившемся месте земля была как земля.

Вяло жуя, корова косила большие удивленные глаза на незнакомых людей. Кромский успокоительно похлопал корову по боку и направился к выходу, решив обследовать территорию возле сарая, но до его слуха донеслось подозрительно звонкое постукивание. Прислушался: корова переступала передними ногами, поскальзываясь и норовя встать поустойчивее на деревянной опоре, с гулкой звонкостью выдавая под собой пустоту.

Кромский поспешно вывел корову из стойла, недоумевая, зачем ее в летний ясный день содержат в темноте у кормушки, когда кругом полно свежей травы. И лишь теперь вспомнил, что несколько минут назад эта чернобокая буренка паслась возле сарая. Он сам ее видел, подходя к хутору. Значит, корову только что загнали в стойло… Для чего?

Лейтенант попытался расчистить лопатой то место под кормушкой, где находились передние ноги коровы, но острие все время упиралось во что-то твердое, пока наконец не выворотился угол квадратной ляды.

Ни уговоры, ни басовитый нажим не подействовали на сторожа МТС Валуя, в схрон к оуновцам он не полез, испуганно твердя: «Убьют!» Передать в схрон предложение о сдаче оказалось некому. И тогда Кромский взял ракетницу, зарядил ее патроном и выстрелил во входной люк. Оттуда повалил дым.

— В схроне! — громко крикнул Кромский. — Выходи наверх! Бросай оружие! Сопротивление бессмысленно!

Он выстрелил еще ракету, приказывая:

— В схроне! Выходи!..

В ответ раздалась автоматная очередь.

На восточном крыле облавы к полудню все было кончено: трое убито, двое тяжело ранены, в том числе главарь банды.