Тропами Яношика

Дрожащей рукой фельдфебель набрал номер и сообщил своему начальнику обстановку. В трубке послышался крик. Величко выхватил у фельдфебеля трубку, отрекомендовался и потребовал, чтобы жандармы сдались без сопротивления. Штандартенфюрер молча выслушал это требование и, видимо, тут же начал звонить куда-то — зычный голос его слышался даже в коридоре.

— Вызывает подкрепление, — пояснил фельдфебель. — На другом конце местечка ночью поселился взвод жандармов, тайно прибывших из Братиславы.

— Мы об этой тайне уже знаем, — усмехнулся Величко и обратился к стоявшему рядом поручику Брезику. — Ты, Ян, тут давай действуй, раз они не хотят сдаваться, а я пойду встречать подкрепление. — Он весело подмигнул, добавив: — Жаль, нет музыки!

Фельдфебель изумленно таращил глаза на партизан, которые воевали совсем не так, как это изображалось в немецких газетах. Там их неизменно рисовали обросшими, клыкастыми зверьми на двух ногах, с кинжалами в зубах. А тут они предстали перед ним веселыми, добродушными парнями, без суматохи, без окриков делающими свое дело…

Министерство внутренних дел Словакии создало специальный жандармский взвод безопасности для борьбы с партизанами и послало его в Турчанский Мартин. Сам Шане Мах подбирал в этот взвод только братиславчан, у которых не было никакой связи с вольнодумными жителями Турца, где так легко находили себе поддержку партизаны и даже советские парашютисты.

Вот этот взвод и вызывал себе на помощь начальник немецкой полевой жандармерии.

Разведчики Величко, конечно, знали, что вчера в Мартине выгрузился с поезда вооруженный пулеметами, автоматами и пятью минометами спецвзвод. Но что этот взвод за ночь перебрался во Врутки, им еще не было известно. Так что насчет «тайны» Величко немного преувеличил…

Открывшему было стрельбу начальнику немецкой жандармерии пришлось бросить в окно гранату, и он утих. В доме поднялся переполох. Немцы начали стрелять, выскакивать из окон и были перебиты все за исключением захваченных в самом начале часового и дежурного фельдфебеля.

Завидев в конце улицы марширующих словацких жандармов, Величко сказал Брезику:

— Ян, твои соотечественники идут, сам с ними разбирайся.

— Я этим холуям Ежки Кактуса покажу, какие они мне соотечественники! — сквозь зубы бросил Ян Брезик.

На крыше соседнего дома и в окнах гостиницы были уже расставлены пулеметы.

— Косить подчистую, чтоб не ушел ни один холуй Шане Маха! — наказал он пулеметчикам.

Светало. В зеленовато-голубое небо все больше вливалось розовой свежести. От Вага тянуло таким бодрящим ветерком, что партизанам не терпелось выскочить из своих укрытий и самим броситься навстречу неприятелю.

А взвод жандармов, между тем, приближался. Уже слышно было как дружно, в ногу топают сапоги по гулкому асфальту еще спящей улицы. Впереди шагал офицер в парадной форме.

— Да что они, на парад собрались? — удивленно спросил Величко Брезика.

— Видно чувствуют, что это их последний парад, — ответил тот, жадно докуривая папиросу. — Товарищ командир, иди на крыльцо, чтобы тебя не видели.

Величко нехотя послушался — сделал два шага назад. Однако на крыльцо не ушел, а остановился за толстым стволом бука с кругло постриженной кроной и взял свой автомат на изготовку.

Взвод остановился в ста метрах от гостиницы, когда Ян Брезик уже поднял было руку, чтобы дать команду своим бойцам стрелять. Жандармы так щелкнули каблуками, что, казалось, проснулось все местечко. А парадно одетый офицер вдруг выхватил белый флаг и, подняв его перед собой, церемониальным шагом двинулся вперед.

— Не стрелять! — громко приказал Величко.

Брезик на словацком языке повторил это и направился навстречу парламентеру.

Встретившись на середине пустынной улицы, начальник жандармского взвода, посланного на подавление партизан, и командир словацкого партизанского отряда отдали друг другу честь, потом крепко пожали руки и вместе, как старые знакомые, подошли к гостинице, где их ожидал Величко.

Здесь начальник жандармского взвода сообщил, что среди его людей нет ни одного, кто желал бы стрелять в русских или словацких партизан. Вот в немцев — в тех бы с удовольствием. И он указал на двух пленных жандармов.

— Пленных мы не убиваем, — заметил Величко. — Но и возиться нам с ними некогда. Так что забирайте их. Подержите где-нибудь до прихода Красной Армии.

— В Брезно бы их, на каторжные работы вместо немецких антифашистов, — сказал начальник жандармского взвода. — Ладно, с ними мы решим, что делать. А как будет с нами?..

Брезик посоветовался с Величко и дал ответ:

— Мы понимаем, что путь назад, к Шане Маху, вам закрыт, так что действуйте самостоятельным партизанским отрядом. Берите к себе других жандармов. Лучше всего вам остаться здесь, во Врутках, чтобы не пускать немцев.

— Будете нашей заставой с севера, — улыбнулся Величко.

ОПЕРАЦИЯ «БРЕЗНО»