Тропы длинные и короткие

Только уходя, Гий почувствовал колючую мысль: «А не могла ли Желя чего перепутать, и яд не подействует?» Но времени думать не было. Волк петлял между шатрами, приседая к траве лишь в самый последний момент. Нужно искать своих.

Желя чувствовала, как немеют руки в цепях. Она сидела, согнувшись, на маленьком троне. Платок съехал и по-дурацки свисал с плеча, коса растрепалась, и широкая косматая прядь щекотала щёку.

Желя поплакала совсем немного, чувствуя, как стягивает кожу от солёных слёз, а потом перестала.

Теперь её заставят смотреть, как жгут людей на перевале. Лучше бы убили сразу – столько возможностей было: и в граде, когда они только-только увидела Бойдана, и в лагере охотников, она могла задохнуться от дыма в деревне, упасть с какого-то оврага во время пути и сломать шею. Но всё это время ей везло, чтобы потом, в конце, сломались не кости, а душа.

Едва позвенев цепями, Желя вспомнила Потапыча. Его заковывали только при чужих людях, зная, как он не любит это дело. И сейчас, думая о страшной косматой морде, Желе захотелось стать медведем, чтобы сил хватило искривить звенья, разорвать шатёр на лоскутки и перегрызть кому-нибудь горло.

Ткань узорчатого шатра дрогнула, и внутрь вошёл Бойдан. Он, не моргая, сжимал в руках лепёшку.

– Княгиней будешь, – сразу сказал он без улыбки. – А я – княжьим человеком.

Желя никак не могла взять в толк – Бойдан пытается приободрить или позлорадствовать. Поэтому, когда он наклонил лепёшку к её губам, чтобы накормить, она дёрнула головой и сказала:

– Съешь её сам. Съешь сам и подавись!

Бойдан вздохнул.

– Царевны куда сговорчивее. Знай это, когда будешь продолжать притворяться перед князем.

Служивый человек встал в сторону и отщипнул себе кусочек лепёшки, отправляя его в рот. Его лицо ничего не выражало, но сам он стоял, словно сторожевая собака.

«Я ведь уже сбегала», – подумала Желя и вдруг приободрилась.

Она глядела Бойдану в глаза, чувствуя превосходство. А он всё жевал лепёшку. Вдруг его рука, отправляющая кусочки в рот, замедлилась, и мужчина нахмурился, едва касаясь щеки. Бойдан отложил лепёшку, начиная дышать через рот. Сделав во внезапной суете неверный шаг, он упал на колени.

– Чт-о?..

Он посмотрел на Желю снизу вверх, точно склонив колени перед молодой княгиней. Но его взгляд и линия рта – не образ признания и уважения, а… испуг.

Бойдан часто, дёргано задышал. Лицо его побледнело, а потом налилось краской, как после долгой погони. Желя узнала эти цвета и откинулась назад. Сердце забилось так гулко, что уже не были слышны хрипы охотника.

– У Гия получилось, – сказала она вслух, отворачиваясь.

Бойдан, потянув её за платье, попробовал подняться, но упал на живот и больше не шевельнулся.

Узкая кровать, застеленная богатым тяжёлым покрывалом, резной стол, блестящие блюда – всё привезено из княжьего двора, но в темени шатра эта роскошь смотрелась инородно, чуждо, неправильно.

Иван закинул посуду тканью, чтобы не видеть отражение собственного лица.

Вход шатра едва-едва раскрылся, чтобы впустить узкую полосу света, и княжич услышал:

– Нашёл. В темноте сидишь?

Иван задрожал крупной дрожью и поднял голову.

– Гий!..

– Не ори только.

Они наскоро обнялись, но выглядело это так, точно волк подхватил падающего княжича.

– Выглядишь неладно, – шепнул волк.

– Здесь темно.

– Да я даже так вижу.

Казалось, что Ивана подменили – лицо острое, волосы перекинуты в разные стороны, а под уголком губ пролегла морщинка. Гий узнал его только по взгляду – всё ещё ясный, открытый, пусть и тоскливый.

– Желя с тобой?

– Нет, её увели в другой шатёр, я не увидел.

Ивану стало совестно, что после встречи с князем он тут же позволил себе выпасть и даже не посмотрел, что делается с Желей.

Гий нервно облизнул губы, но кивнул.

– Не так страшно. Найдём.

– Как ты здесь?

Волк хмыкнул и в оскале показал левый зуб-клычок.

– Не так много шатров, которые охраняют.

Предугадывая следующий вопрос, он показал полупустую склянку с ядом, и Иван не отвёл глаз.

– Надо раздеть охотников, – шепнул княжич. – Переоблачимся и пойдём искать Желю.

– Хорошая задумка, но их мало – они друг друга в лицо знают. Лучше воспользуемся суматохой от отравленных лепёшек…

– …И поищем сами, – закончил за него Иван.

Гий совершил редкое – попробовал улыбнуться, а не усмехнуться, и у княжича почти отлегло от души.

Снаружи редкими перебежками двигались охотники. Некоторых из них уже свалили отравленные лепёшки, и нужно было срочно пересчитать всех людей.

Один такой поверженный лежал, раскинувшись, у входа в шатёр. Иван увидел ярко-красные щёки на белом лице, распахнутые глаза и моргнул.

Жестом Гий погнал его за собой. Носки сапог путались в траве, но упасть – самое меньшее, чего они боялись.

– Куда ты? – шикнул Гий, заметив, что Иван отстал и свернул за другой шатёр.

Княжич покачал головой, словно от чего-то предостерегая, и волк скользнул к нему.

– Тот шатёр – княжеский, – Иван мотнул головой, – Желю могли оставить поблизости.

Гий выдохнул и выглянул на поляну. Двое охотников, переговариваясь с собратьями, точно вросли в землю и никуда не уходили. Но и их позвали, и дорога опустела.