Тропы Раздора. Восстание

Эллиата и Гжодрас ожгли друг друга ледяными взглядами. Эльфийка выдернула из-за спины клинок, руки плотно обхватили длинную рукоять. Имперец смачно, картинно плюнул на труп лежащего рядом повстанца. Лицо Эллиаты исказила ненависть, она стремглав бросился в атаку.

Тарк не вмешивается в бой невзлюбивших друг друга с первого взгляда противников. Достаточно своих забот – например, эльфа, что не даёт добраться до Динната. Он знает, что не уйдёт живым – видно по глазам, – и потому не щадит себя. Агент успел пару раз зацепить повстанца, но раны нисколько не умерили пыл эльфа.

За плечом врага видно, как Диннат спихнул Фригета в лодку. Секундная заминка обошлась Тарку скользящим ранением в плечо – к счастью, неглубоким. С шумным выдохом агент бросился в самоубийственную на вид, на деле – хитро продуманную атаку, что заставила эльфа сделать выпад по якобы открывшемуся врагу. Вот только результат вышел несколько иным – меч повстанца вспорол лишь воздух, а в голень прилетел свинцовый сапог Тарка. Нога с хрустом переломилась, эльф пошатнулся и рухнул в воду.

– Давай!

По приказу Динната эльф из лодки выскочил на пирс. Маленький и проворный, повстанец выхватил короткий меч и кинжал, сталь закрутилась причудливыми узорами. Тарк теряет драгоценные секунды…

Краем глаза агент уловил силуэты неистово бьющихся Гжодраса и Эллиаты. В круговерти выпадов, финтов и уклонов мелькают лица с печатью боевого безумия. Обычно спокойный Гжодрас словно впал в амок – глаза налиты кровью, сквозь плотно сжатые зубы рвётся глухое рычание. Не отстаёт и эльфийка – каждый выпад Эллиата сопровождает режущим уши гортанным выкриком, перекошенное ненавистью лицо напоминает скорее ритуальную маску для жертвоприношений.

Юркий противник агента так и норовит проскочить сквозь защиту. Он знает – в открытом бою с Тарком не справиться, единственный вариант – обмануть бдительность и закрепить успех молниеносной атакой. Эльфу почти удалось – короткий меч увёл в сторону оружие Тарка, клинок в другой руке нацелился в незащищённое подбрюшье. Ещё немного – и агент, возможно, получил бы тяжёлую рану, но в считанных дюймах от цели лезвие замерло. Тарк запоздало отскочил вбок. Эльф замер, невидящий взгляд умирающего вперился в Иду, чей меч пронзил грудь незадачливого повстанца.

– А-а! – раздался сзади полный страдания крик.

Тарк обернулся. Эллиата ранила Гжодраса, клинок вспорол бедро. Имперец неуклюже покачнулся, рухнул на доски пирса. Эллиата с ядовитой усмешкой занесла меч для последнего удара.

– Имперская собака, – прошипел она. – Вы…

Договорить Эллиата не успела – агент крутнулся на месте, выставленная подножка сбила воительницу с ног. Она упала на край причала, под тяжестью доспехов тело покатилось в воду. Эльфийка попробовала ухватиться за край досок, но мокрая древесина отказала в цепком прикосновении, и Эллиата рухнула вниз.

– Достаньте её! Не убивать – нужна живой! – выкрикнул Тарк ближайшим легионерам. Те стукнули кулаками по нагрудникам, квадратные фигуры бросились исполнять приказ.

В общей свалке Тарк упустил из виду лидера повстанцев. Агент повернулся – и застыл, оцепенел. Черты лица заострились, на скулах заиграли желваки. Сощурились, стали похожи на щёлки глаза. Помимо ярости, в них блеснуло разочарование.

– Как видите, мы готовы отдать жизнь за идеалы, – голос Динната звучит словно откуда-то издалека.

Лодка, в которой, помимо Динната и Фригета, осталась лишь пара гребцов, уже отчалила. К краю пирса подбежала пара арбалетчиков. Легионеры вскинули оружие, раздался щелчок… и болты вспыхнули, рассыпались пеплом прямо в полёте.

– Ты и не собирался держать слово, – прорычал Тарк.

– Как и вы, – Диннат стальным захватом держит дёргающегося отца Иды. – Что ж, Эллиата и бойцы, – он обвёл взглядом пристань, – отдали жизни не напрасно.

Губы эльфа разошлись в странно мягкой улыбке. Последовавшие за этим слова заставили Тарка побледнеть.

– Попрощайся с дочерью, Фригет.

Комендант закричал:

– Ида!..

Изогнутый нож скользнул по горлу Фригета. Мужчина пошатнулся, из рассечённой шеи широкой струёй брызнула кровь.

Диннат пинком сбросил коменданта в воду.

Картина прочно врезалась в память Тарка. Лодка – крошечное судёнышко – медленно уходит в туман, рассветные лучи играют бликами на доспехах эльфа. Диннат – на лице застыла издевательская ухмылка, с клинка в опущенной руке медленно, по капле стекает кровь. Перед ним покачивается на волнах тело. Вопль «Отец!». Жилистые руки неведомо как оказавшегося рядом Гжодраса – превозмогая собственную боль, имперец крепко держит впавшую в отчаяние девушку. Ида колотит его в бессильном гневе. Заходится в рыданиях, когда гнев иссякает. Горькие слёзы текут по искажённому страданием лицу, тонкое тело бьётся в плаче…

Тарк и Гжодрас взяли обессилевшую девушку под руки, увели прочь от ужасной сцены. Рядом возник Вальпаций, тревога тенью легла на и без того мрачное лицо при виде Иды и раненого имперца.

– Вальпаций, отведи её в покои. Мне надо позаботиться о Гжодрасе.

Тарк услышал слабый, тоненький голос:

– Останься. Прошу…