ТРУДНО ЛИ БЫТЬ УЧЕНЫМ

по стадионам и спортивным залам. Однажды, приехав с

работы в ОКБМ на передачу к 19-00, мне пришлось в прямом

эфире без предварительной наметки брать интервью у

Александра Канделя, знаменитого уральского баскетболиста, члена сборной страны, чем я немало возвысился в глазах

баскетбольной общественности. Недавно, копаясь в

многочисленных архивных бумагах, я обнаружил несколько

заметок, опубликованных в горьковских газетах «Горьковский

рабочий» и «Ленинская смена», подписанных «И. Шипилов».

И я вспомнил, что в то время я действительно освещал в этих

газетах баскетбольную тему. Вскоре у меня появилась и

баскетбольная команда – спортивный клуб «Радий»

телевизионного завода им. Ленина предложил мне место

тренера. Времени не стало совсем, нужно было от чего-то

отказываться, и я отказался от телевидения. Аспирантура

ЦКТИ им. Ползунова, тем не менее, не стала более желанной, потому что меня все чаще стали посещать мысли об очной

аспирантуре, сулившей мне больше свободного времени. На

работу в ОКБМ я ездил через Окский мост и, начиная с весны

до поздней осени, с внутренним волнением вглядывался из

окна автобуса на стоявшие у причалов родные мне

пассажирские суда.

Жесткий режим секретности ОКБМ начал тяготить меня, я

для себя решил, что за четыре года работы в этой мощной

организации я получил достаточный для продолжения

преподавательской деятельности опыт.

Аспирантура ГИИВТа

Увидев в газете объявление о приеме в аспирантуру

Горьковского института инженеров водного транспорта

(ГИИВТ), я пришел к заведующему кафедрой судовых

силовых установок Геннадию Алексеевичу Конакову.

Договорились мы быстро, кандидатские экзамены по

диалектическому и историческому материализму и немецкому

языку у меня были сданы в 1969 г., вступительный экзамен по

специальности, как я сейчас понимаю, был для проформы, и 4

января 1971 г. я стал аспирантом — свободным человеком.

Несмотря на то, что с 14 января 1971 г. я был оформлен

младшим научным сотрудником научно-исследовательского

сектора института, работа, заключавшаяся в выполнении

нескольких за год тепловых расчетов, не очень обременяла

меня. Г.А. Конакову было не до меня, он заканчивал работу

над учебником и готовился к защите докторской диссертации, тему будущей диссертации я придумал сам и не спешил с ее

реализацией. Нормой стали достаточно частые походы в

соседний с институтом кинотеатр им. Минина на утренние

сеансы (стоимость билета 10 коп), больше времени стало на

тренерскую и судейскую работу в баскетболе. В последнем

моим наставником стал Д.И. Бакулин, который и свел меня

тогда с моим будущим другом А.Ф. Черновым, с которым мы

проводили баскетбольные соревнования различного ранга, разъезжая по области, до 90-х годов прошлого века.

Жизнь на кафедре протекала весело, по поводу и без

проводились застолья, дым буквально стоял коромыслом –

Г.А. Конаков, Г.Н. Федоров и другие были заядлыми

курильщиками, от них старался не отставать и ваш покорный

слуга.

Извещение о приеме в аспирантуру

Люди на кафедре работали разные, один научный сотрудник

оказался убийцей – в момент реализации попытки сближения с

бывшей женой в порыве ярости, спровоцированной ею

упреком в отношении его ненормально близких отношений с

матерью, он задушил ее. Опомнившись, он решил спрятать

следы преступления, тем более что вечером он должен был

уезжать в командировку в Москву. Будучи охотником, с

помощью топора и ножовки он расчленил тело бывшей жены в

ванной на части, сложил их в рюкзак и чемодан и вывез на

Линду, где и бросил в воду. Дело было в конце октября или в

начале ноября, чемодан не тонул, убийце пришлось лезть в

ледяную воду, прорезать отверстия в чемодане и затапливать

его. Это ему не помогло, родственники пропавшей жены

забили тревогу, в ванной его квартиры были обнаружены

следы крови. Я видел, как к Г.А. Конакову пришел незаметный

человек, как оказалось следователь, они о чем-то пошептались

с шефом, и в адрес организации, в которую был командирован

убийца, ушла телеграмма с отзывом его из командировки. На

выходе из вагона по прибытию поезда его и взяли, он сознался

сразу и получил впоследствии 15 лет лагерей строгого режима.

На кафедре долго ходили, вызывая жуть, фотографии убийцы

с отрезанной головой жертвы рядом с рюкзаком и чемоданом, поднятыми из воды.

Другой научный сотрудник с 8-00 до 17-00 палец о палец

не ударял, но рассказывал всем желающим о том, что Г.А.

Конаков украл у него материалы кандидатской диссертации и

на этой основе написал свою докторскую. Такие обвинения в