Трудности перевода. Воспоминания

Кретьен привёз «сборную Канады» в Москву в феврале 2002 года. Подписали более 90 различных соглашений, хотя надо признать, что настоящего прорыва в экономических связях так и не произошло. Без мероприятия с «хоккейным уклоном» не могло обойтись в принципе. К тому же это было тридцатилетие упоминавшейся хоккейной серии 1972 года. Ланч с бизнесменами от имени Кретьена устроили на той самой арене, где проходили московские матчи три десятилетия назад. За главным столом сидели Кретьен и Путин, канадский и российский послы (канадцы на своих мероприятиях всегда послов сажают рядом с руководителями, ведь в конце концов они являются их личными представителями; наши понятия о протокольном месте послов куда скромнее), два участника знаменитой серии — Фрэнк Маховлич и Борис Михайлов, а также вдова легендарного Всеволода Боброва, тренера сборной СССР образца 1972 года, Елена Николаевна. В Канаде хорошо помнят и ценят Боброва. Хоккейная форма, в которой он в качестве капитана команды привёл к победе сборную СССР на Олимпиаде 1956 года, выставлена в зале хоккейной славы в Торонто. Вдова Боброва по-своему не расставалась с хоккеем, являясь председателем Ассоциации ветеранов этой игры в России. Она сидела рядом со мной, и в разговоре выяснилась интересная деталь: ей недавно отказали в канадской визе.

Подход канадцев к визовым делам был своеобразным. Для своего социально-экономического развития Канада нуждается в притоке эмигрантов. Считалось — порядка одного процента от населения страны в год (то есть 300 тысяч человек). Но пускали не абы кого. Чтобы получить разрешение приехать в качестве эмигранта, необходимо набрать определённое количество очков (в зависимости от квалификации, знаний языков и так далее). Пускали только тех, кто будет не обузой, а «двигателем прогресса». В этих условиях и по приглашению или в качестве туриста Канаду посетить не так уж просто. Власти опасались, что кто-то захочет остаться в стране, а выдворить его, по причине гуманности законов, будет нелегко.

Но с вдовой Боброва случай особый. Она рассказала, что в Канаде у неё давно уже живут дочь и внук, и то, что ей не дают возможности навестить их, было уже слишком (к тому же она уже посещала Канаду ранее и благополучно вернулась домой).

По завершении ланча я «поймал за пуговицу» канадского консула в Москве. Полушутя, но и с угрозой в голосе, спросил, понимает ли он, чем рискует, отказывая в визе человеку, который только что сидел за одним столом с премьер-министром Канады. Так или иначе, вдова Боброва получила визу, а я в знак благодарности от неё — подписку на еженедельник «Хоккей».

Среди богатого этнического, культурного и языкового разнообразия Канады своё уникальное место занимают духоборы. По традиции каждый советский и российский посол в Канаде (а я был десятым по счёту) хотя бы один раз наносил им визит. Для меня выдался особый случай — столетняя годовщина переселения духоборов в Канаду. Эта религиозная секта появилась в XIX веке на Северном Кавказе. Её последователей отличало неприятие властей — светских или религиозных. Они отказывались носить оружие и служить в армии. В чём-то их взгляды совпадали с теми, что пропагандировал Лев Толстой в конце XIX — начале XX века. Именно он и помог им перебраться в Канаду (духоборы направились туда, получив заверения властей, что их не будут призывать в армию). С тех пор духоборы чтут Толстого. В городе Каслгар в провинции Британская Колумбия стоит довольно большой памятник великому русскому писателю. На празднование 100-летия переселения был приглашён директор Музея-усадьбы Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» Владимир Ильич Толстой, кроме имени сохранивший и поразительное сходство со своим знаменитым прадедушкой. Но и в Канаде духоборы не избежали притеснений. Поначалу они пытались сохранять общинный образ жизни: не только жили, но и работали вместе. После нашей Революции 1917 года канадцы заподозрили, что духоборы могут быть рассадником социализма. Именно поэтому они, поселившись сначала в Центральной Канаде, двинулись на Запад. Общинный образ жизни постепенно распался. Происходило смешение с местным населением (у духоборов вовсе не возбраняются браки «вовне»). На момент моего знакомства с ними бросалось в глаза несколько основных черт: стремление сохранить русский язык (в нём интересно сочетались устаревшие слова и выражения с откровенными англицизмами); неизменными оставались главный лозунг («Жить надо с Богом в сердце и с Россией в голове»), а также имя духовного лидера — Ивана Ивановича Веригина, которое передавалось из поколения в поколение. Ну и ещё любовь к пению.