Трудные дни сорок первого

В дни войны это была моя последняя встреча с М. Ф. Лукиным. Трудно сложилась его дальнейшая судьба. Во время октябрьского прорыва немцев у Вязьмы 19-ю армию, которой в то время командовал Лукин, постигла неудача. Михаил Федорович был тяжело ранен и в бессознательном состоянии захвачен в плен в Сычевских лесах. Встретились мы с ним уже после Великой Отечественной, в Москве.

— Очнулся я тогда в госпитале, — вспоминал Михаил Федорович, — как выяснилось, в селе Семлево. Госпиталь размещался в школе. Слышу немецкую речь. Так и обожгла мысль — в плену… Подходит оберет, эсэсовец, с несколькими офицерами. Посмотрел документы, сказал насмешливо:

— А-а, генерал Лукин! А мы вас еще в Смоленске ждали!

Тут же, в госпитале, мне по колено ампутировали ногу. Сперва немцы досаждали, пытались склонить на измену, потом Гитлер с Геббельсом Власова подослали, и тот подонок взялся за меня — надо, мол, России послужить. А я ему: «Я всю жизнь служил России, как мог и как умел, а ты ее, Власов, предал». Выгнал его, извините, ядреными русскими словцами и не сдержался, запустил вдогонку сапогом…

В плену Лукин вел себя достойно, как подобает настоящему советскому человеку. После освобождения из фашистского концлагеря в 1945 году Михаил Федорович вернулся в Москву. Его восстановили в партии, вернули генеральское звание и государственные награды: орден Ленина, пять орденов Красного Знамени, ордена Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и медали. Тогда же с ним снова встретился наш великим писатель Михаил Александрович Шолохов[17], который сказал, что в романе «Они сражались за Родину» Михаил Федорович станет одним из братьев Стрельцовых. Лукин поинтересовался: а почему он выйдет к читателям не под своей фамилией? Писатель ответил, что генерала Лукина, человека подлинно героической судьбы, все равно узнают сразу все…

Итак, новым командующим 16-й стал генерал-майор Константин Константинович Рокоссовский. Прежде мне не приходилось с ним встречаться, но наслышан о нем я был достаточно, особенно при отходе из-под Смоленска. Тогда в радиограмме Военного совета Западного фронта перечислялись генералы, войска которых шли нам навстречу. Первым среди них было названо имя Рокоссовского.

— Войска Рокоссовского? — подивился Лукин. — Ио он же где-то на Украине должен быть со своим мехкорпусом.

— Так ведь мы, — сказал Лобачев, — тоже должны были прибыть в район Шепетовки, а оказались под Смоленском…

Именно ударами своих войск Рокоссовский разорвал внешнее кольцо окружения наших армий и открыл им дорогу на восток. И вот теперь состоялось наше знакомство. Стройный, аккуратный; несколько продолговатое лицо открыто, приветливо и улыбчиво. Всем своим видом он сразу же располагал к себе.

Представился я новому командующему. Оп пожал руку, сказал:

— Надеюсь, мы найдем общий язык в работе.

По лицу его скользнула улыбка, как мне показалось, несколько смущенная. Генерал был человеком наблюдательным и чутким, я бы сказал, тонким психологом, и он не мог, конечно, не заметить то, как каждый из нас с нескрываемой грустью прощался с Лукиным.

Мне сравнительно недолго пришлось быть вместе с Рокоссовским, но тем не менее и из короткого общения с ним успел многое вынести и принять, так сказать, на собственное вооружение. Прежде всего его глубокое понимание сложной психологии бойца. Мне понравилось, что работу в 16-й он начал с того, что отправился в окопы, на передний край обороны войск. Помнится, вернулся довольный, несколько возбужденный: дисциплина, моральный дух воинов, умелое использование ими местности для обороны, содержание оружия — все ему понравилось. Охотно поделился впечатлениями:

— Замечательные люди в пашей армии! В окопах сопровождал меня красноармеец, немолодой уже, как выяснилось, учитель.

— Видимо, из коммунистического пополнения, — предположил я, — политбоец.

— Верно, коммунист. Так оп, думаете, прежде всего о сапогах да о харчах беспокоится? Нет, его, понимаете ли, в первую очередь волнует то, что бойцы из нового пополнения не приучены бросать связки гранат и бутылки с горючей смесью по вражеским танкам!

Я рассказал со учебном городке, который был у нас под Смоленском.

— А здесь?

— Здесь еще не успели, Константин Константинович.

— Пока в боях пауза, надо этим заняться, «полечить» войска от танкобоязни, у нас хватает необстрелянного пополнения. И еще задача: среди коммунистического пополнения много грамотных, толковых людей. Надо готовить из них командиров взводов, да и рот. Специальные курсы организовать.

— Начальник политуправления фронта, Константин Константинович, три дня назад мне о том же говорил.

— Вот видите, в одну дуду дудим! Значит, дело стоящее.

Впоследствии такие курсы были созданы. Армия получила хорошее пополнение командиров среднего звена. Началась подготовка и ротных политработников.