Трущобы Севен-Дайлз

– Сейчас не время для секретов, – заявила она. – Мы все рассказываем своим родным. Он ведь доверял тебе, не так ли? Он наверняка рассказывал тебе что-нибудь про жизнь у Гарриков. Например, хорошо ли там кормят? Какой нрав у кухарки? Вредный ли камердинер или не очень? Кто заправляет домом и все такое прочее?

Тильда слегка расслабилась и даже улыбнулась.

– Только не экономка, – ответила она. – А камердинер даже не пикнет перед хозяином, зато большой любитель командовать другими… по крайней мере, так говорил Мартин. Вечно придирался ко всем, но только не к Мартину, потому что Мартин прислуживал Стивену. Мартин единственный, кто за ним ухаживал, другие просто отказывались, хотя строили из себя бог весть кого.

– А почему нет? – спросила Шарлотта. – У него настолько дурной характер?

– Просто жуть, стоило лишь ему принять лишку, – быстро ответила Тильда. – Но Мартин никогда не простит меня за то, что я вам это сказала. Сами знаете, слугам не пристало говорить о том, что творится в комнатах их хозяев, иначе в два счета потеряешь работу. Вмиг окажешься на улице, в сточной канаве, и никто больше тебя не возьмет. Ведь это все равно что предательство, и нет никого хуже предателя.

Ее голос звучал тихо и хрипло, как будто, говоря эти слова, она могла запятнать себя.

– Что именно принять? – спросила Шарлотта, стараясь говорить непринужденно, как будто речь шла о тарелке овсянки.

– Не знаю, – ответила Тильда с такой искренностью, что Шарлотта была вынуждена ей поверить.

Телман поставил чашку.

– Скажи, мистер Стивен раньше брал с собой Мартина в поездки? Хоть куда-нибудь?

– Если бы я знала, я бы сказала, – покачала головой Тильда.

– А как же друзья? – гнул свое Телман. – Что делал Стивен ради своего удовольствия? Чем занимался? Ходил в театр, увлекался женщинами, спортом?

– Не знаю! – с отчаянием воскликнула Тильда. – Он был несчастен. Мартин говорил, что его все раздражало. Он плохо спал, его мучили кошмары. Возможно, он чем-то болел, или что-то в этом роде. – Тильда говорила так тихо, что они едва ее слышали. – Мартин говорил, что для него даже искали священника, ну такого, что умеет работать с солдатами.

– Священника? – удивился Телман и посмотрел на Грейси, затем на Шарлотту и снова на Тильду. – Мистер Гаррик был религиозным человеком?

Тильда на мгновение задумалась.

– Думаю, да, – медленно ответила она. – Его отец – так это точно. Мартин говорил, что он заправлял домом как сущий священник. По утрам все должны были читать молитвы, и по вечерам тоже, и перед каждой едой. Впрочем, так ведь делают многие.

Но были и другие вещи, например, упражнения и обливание холодной водой. Он просто помешан на чистоте, заставлял всех рано вставать. Мартин рассказывал, что их выстраивали рано утром до завтрака, и главный лакей читал молитвы, а они должны были хором их повторять… за здравие королевы, за процветание империи и просто во славу Божию. То же самое повторялось и вечером. Пока молитвы не были прочитаны, никто не имел права лечь спать. Так что, наверное, мистер Стивен тоже был человек верующий. Что еще ему оставалось?

– Тогда почему он не общался с приходским священником? – спросила Шарлотта, даже не у Тильды, а обращаясь ко всем сразу. – Они ведь ходили по воскресеньям в церковь, не так ли?

– Конечно, ходили, – бойко ответила Тильда. – Каждое воскресенье. Причем всем домом. Кухарка быстро готовила холодные салаты, и когда они возвращались из церкви, они их ели. Мистер Гаррик очень строго за этим следил.

– Тогда почему Мартину было поручено найти для Стивена специального священника? – задумчиво спросила Шарлотта.

Тильда покачала головой.

– Не знаю, но он так мне сказал. Это кто-то такой, кого мистер Стивен знает уже давно. Он работает с солдатами, что переживают нелегкие времена, пьют, курят опиум и все такое прочее. – Тильда слегка поежилась. – Говорят, что их много в Севен-Дайлз. Спят в дверных проемах, холодные и голодные, и не рады тому, что остались живы, бедняжки. Разве так должны заканчивать свою жизнь солдаты королевы?

Ей никто не ответил. Грейси посмотрела на Шарлотту, – в глазах хозяйки читались жалость и растерянность, – затем на Телмана. Судя по взгляду полицейского, в голове у него возникла некая мысль.

– Что такое? – спросила она.

Телман резко обернулся к Тильде.

– И Мартин нашел этого человека? – спросил он.

– Да. Так он мне сказал. А в чем дело? По-вашему, он может знать, что случилось с Мартином? – В ее голосе как будто прозвучала надежда.

– Ему наверняка что-то известно, – осторожно произнес Телман, стараясь не давить на нее. – Вы не помните, ваш брат называл его имя?

– Ага, – Тильда наморщила лоб. – Какой-то Сандер… Санди…

– Может, Сандерман? – уточнил Телман, подавшись вперед.

Тильда удивленно вытаращила глаза.

– Да! Он самый! Вы его знаете?

– Я о нем слышал, – ответил Телман, глядя на Шарлотту.

– Да, – согласилась она еще до того, как он задал вопрос. – Мы могли бы попробовать его найти. Что бы там ни сказал ему Мартин, это может быть важно. – Она прикусила губу. – В любом случае ничего лучше у нас пока нет.