Трусливый ястреб

Она подтянула меня к себе, чтобы прошептать свой секрет. Раздался смех, когда девчонка Кайзера согласилась и объявила, что трахнется с ним бесплатно, как он и предсказывал. Как же чудесно находиться здесь с этими приятными людьми.

– Но если это секрет, зачем же ты раздеваешься?

Да, будь остряком, и она полюбит тебя. Девчонка скорчила рожу, поймав трусики ногой. От спешки ее лицо омрачилось выражением беспокойства. С меня волшебным образом тоже слетела одежда. Она дернулась, когда я вошел в нее, затем сосредоточенно ожидала, пока я барахтался там, высвобождая месяцы накопившейся страсти. Долго ждать не пришлось. Вскоре меня уже вели обратно в бар, где я с восторгом рассказывал о том, как восхитительно трахаться с этими чудесными, солнечными людьми.

– Золотые слова, – у Кайзера заплетался язык. – Эти малышки лучше все малышек на свете, вот так.

– Вот так! – поддержал его Нэйт, ударившись лбом о стол.

С того момента события происходили как в тумане. Мы провели остаток дня, слоняясь по улицам и выпивая. Когда мы вспомнили про Фэрриса и добрались до джипа, то обнаружили, что опоздали на целый час.

– Мы заблудились, – пояснил Кайзер.

– Ага. Поехали, – бросил Фэррис.

К сожалению, после двухчасовой поездки до полигона я протрезвел как стекло. Мы тряслись по насыпи, наблюдая за бесчисленными деревнями, пока перед нами не появился песчаный палаточный городок зеленого цвета. Эх, подумал я, вот мы и дома.

Глава 9. Кульминация

Во Вьетнаме самые большие потери несут пехотинцы, морпехи и экипажи вертолетов.

U.S. News & World Report, 21 марта 1966 г.

Март 1966 года

Я стоял в числе тридцати солдат на площадке аэропорта Ан Кхе. Пот стекал по щекам и оставлял пятна на камуфляжной форме.

Мы следили за движением самолетов вокруг аэропорта и пытались определить, на каком из них полетим в Сайгон. Серебряный транспортный С-123 выехал в центр поля и заглушил двигатели. Армейский Карибу, выруливающий позади, зажал один тормоз и развернулся в обратную сторону, окатив нас струей горячего воздуха. Это был наш самолет.

Задний люк серебряного С-123 раскрылся. Четыре человека вышли наружу и направились к нам. Задний люк Карибу раскрылся. Бортмеханик сошел по рампе, с подозрением поглядывая на нас как на неугомонных сорванцов. Через фюзеляж я видел пилотов, сидящих в кабине. Один из них заметил мои «крылышки» и кивнул.

Люди из серебряного самолета подошли достаточно близко, чтобы мы узнали в них высшее командование – один из армии, три из флота. Бортмеханик открыл рот, чтобы скомандовать нам забираться на борт. Пилот помахал ему. Он развернул свой планшет, разрешая посадку.

Командиры быстро приближались. Впереди шел очень высокий, крупный мужчина со звездами на погонах и перевязанной рукой. Я напряженно думал. Кто у нас высокий, со звездами, рассекает на серебряных самолетах и носит руку на перевязи?

– Это, случаем, не Уэстморленд? – спросил рядовой позади меня.

Точно! Уэстморленд, командующий всеми силами во Вьетнаме, был всего в сотне футов и направлялся в нашу сторону. Я огляделся в поисках лейтенанта или капитана, которым следовало взять на себя командование толпой, крикнуть «смирно» и проделать всю ту ерунду, которую надо проделывать при появлении гребаного генерала. Результаты поисков показали, что я был самым старшим по званию в толпе.

– Смирно! – громогласно крикнул я.

Походные сумки и мешки с бельем рухнули в грязь, когда толпа выпустила все из рук, чтобы вытянуться по стойке смирно перед генералом.

Ему это пришлось по душе. Когда я развернулся, Уэстморлэнд был уже совсем рядом, маршируя с улыбкой и пытаясь посмотреть в глаза тощему уорент-офицеру, который только что отдал идеальное воинское приветствие. Я держал руку у козырька до тех пор, пока он не остановился и не отдал ответное приветствие. Генерал и его дружки-адмиралы стояли прямо напротив меня и тридцати ворчунов.

– Вольно, мистер Мэйсон.

Он стоял достаточно близко, чтобы разглядеть мое имя на нашивке, так близко, что казался гораздо выше, нежели был на самом деле. Такому парню путь только в генералы. Другого выбора у него не было.

– Мистер Мэйсон, – он доверительно обратился ко мне. – Мы с моими друзьями прибыли по важным делам, но мой самолет только что сломался.

Его самолет? Да здесь все самолеты его. Как и вертолеты. Как и корабли. Уэстморленду принадлежало все, даже пушечное мясо, к которому он сейчас обращался.

– Мне очень жаль слышать об этом, сэр.

– Благодарю. Мистер Мэйсон, если вы не возражаете, мне бы хотелось позаимствовать ваш самолет, чтобы я успел довезти этих уважаемых джентльменов до кораблей вовремя.

Адмиралы улыбнулись, услышав шутку про «если вы не возражаете».

– Не возражаю, сэр. Разумеется, безусловно, мой самолет – ваш самолет…

– Благодарю, мистер Мэйсон.

Его квадратная челюсть растянулась в улыбке, а в глазах проскочил огонек понимания.

– Могу я попросить вас переместить отряд в сторону, чтобы мы поскорее отправились в путь?