Трусливый ястреб

Пистолет был заряжен, я держал его аккуратно, хоть и знал, что пули внутри нет. Я вскинул пистолет и стал искать цель. С пистолетами я был на «вы», зато отлично обращался с винтовками. Прицел и мушка дрожали. «Хьюи» стояли в линию, разбиваясь под дождем на фрагменты. Я передвинул прицел с вертолета – автоматическая предосторожность. Спина полковника показалась на мушке. Рядом с ним была куча народу. Поэтому я продолжил целиться, держа пистолет обеими руками и передвигая его в попытке найти чистый и сухой объект. Я остановился на одном из датчиков на приборной панели прямо передо мной. Только я подумал о спуске крючка, как пистолет выстрелил и ударил отдачей мне в руку. Датчик разлетелся вдребезги и исчез. Я одновременно и оглох, и опешил. Из дула пистолета лениво поднималась струйка дыма. Я был готов развернуться и пришить ЛаРоя. К сожалению, теперь оружие точно было разряжено.

Я спокойно вернул ему пистолет. Его лицо было белым.

– Отличный курок, сержант. Точно говорю.

Перед носом моего «Хьюи» собралась небольшая толпа, все изучали выходное отверстие в корпусе вертолета и маленькую лунку в грязи на том месте, где пуля остановилась. Скрестив руки, полковник смотрел, как я вылезаю наружу. В облачке мыслей над его головой было написано «Дегенерат». Уильямс просто сидел в своем кресле позади полковника и сверкал глазами.

А ведь я только-только начал чувствовать, что добился расположения старых вояк. Твою ж дивизию!

Уильямс не произнес ни слова, пока мы не вернулись в роту после вылета. Перед ужином он послал за мной Оуэнса, штабного офицера.

– Майор Уильямс ждет тебя в своей палатке. Хе-хе.

– Это была самая тупая, самая дебильная, самая идиотская выходка, которую я когда-либо видел, – отчеканил Уильямс, так и не сказав, что я придурок.

– Но…

– Такому смышленому, по мнению многих, пилоту, как ты, абсолютно непростительно играться с оружием.

– Но… – я пытался рассказать про ЛаРоу.

– Еще раз выстрелишь в сторону моих вертолетов, я тебе задницу надеру. Усвоил, мистер? – он разошелся, поэтому я решил не спорить.

– Так точно, сэр, – я отсалютовал и удалился.

Чтобы добить меня окончательно, остатки всенаправленного датчика, радионавигационного прибора, повесили в штабной палатке. К одной из распрямленных пружин была прикреплена записка, которая гласила, что данный прибор пал жертвой первого выстрела в дивизии, совершенного внутри вертолета.

Аэродром слева от дивизии был построен французами, и дивизия считала его частью собственности. Мы заняли аэродром и прилегающую территорию, включая участок возле ближайшей речки, ставший местом новой душевой станции. Армейские механики пригнали сюда несколько специальных грузовиков с системами подачи воды и поставили их возле речки. Эти грузовики перекачивали воду через устройства, химически обрабатывающие, фильтрующие и подогревающие ее перед подачей в палатки общего назначения, где лежали деревянные поддоны и торчали душевые лейки. Шесть таких грузовиков и палаток назывались душевой зоной.

Когда я услышал крик о построении в душ, я подумал, мне послышалось. Душ был роскошью, которой пользовались советники в гостевых частях или спецназовских лагерях. Конечно, в Сайгоне, Куинёне, Нха Транге и Плейку люди принимали душ, но разве не только туристы? До недавних пор наше командование считало, что чем грязнее мы становились, тем больше в нас было злости, тем яростней мы выкорчевывали пеньки и всякое такое. В любом случае, мы давно не мылись нормально, поэтому душевое построение вселяло надежду.

Через день после моей пальбы по приборной доске нашу зловонную компанию из двадцати пяти человек погрузили в кузов грузовика и повезли к душевой станции.

Коннорс, как ни странно, проникся ко мне симпатией после случая с пистолетом. Для него проникнуться симпатией означало пуститься в издевки.

– Слушай, Боб, а тот прибор первым на тебя прыгнул, или ты вышел на него из засады?

Я сидел на полу, прислонившись к стене кузова. Коннорс и Банджо ютились на забитой скамейке рядом со мной. Реслер сидел рядом. Он заржал над вопросом Коннорса.

– Да, Боб, – произнес мой вроде как друг Гэри, – прибор вел себя агрессивно? Может, тебе стрелкой пригрозил?

– Ладно, Гэри, – Коннорс внезапно переметнулся на мою сторону. – Все мы ошибаемся.

Я улыбнулся его великодушию.

– К чему я это, – тепло продолжал он. – Ах да, откуда Мэйсон мог знать, что прибор так вероломно бросится на него!

Грузовик остановился. Мы выпрыгнули из кузова с полотенцами и свежей формой и побежали к душевым палаткам.

Это было шикарно. В палатке стоял пар от горячей воды. Я проторчал внутри как можно дольше, смывая глубоко въевшуюся грязь и восстанавливая душевные силы.

– Надо построить такую же душевую в лагере! – сказал Марстон.

– А получится? – спросил я.

– Конечно. Нам просто нужно понять, откуда брать воду, – объяснил Марстон. – И как мне кажется, единственный способ – вырыть колодец вручную. Мы живем на возвышенности, поэтому копать придется глубоко, может даже на сотню футов.

В тот момент я подумал, что это невозможно, но через несколько месяцев мы его выкопали.