Царь Ирод

В сущности, Деллий имел в виду, что, поддавшись очарованию портретов, Антоний вызовет к себе Мариамну и Аристобула и, насытив с ними свою похоть, вознаградит их. Трудно сказать, понимала ли Александра всю унизительную позорность этого предложения. Возможно, при всей свой искушенности в интригах, она, будучи еврейкой, плохо представляла особенности сексуальных нравов римлян. Но нельзя исключать и того, что Александра все прекрасно поняла, но ради достижения своей цели была готова на все. Даже на бесчестье сына, который, кстати, стань он любовником Антония, вообще лишился бы права на первосвященство.

Как и предсказывал Деллий, портреты молодых людей, подслащенные его личными комментариями, и в самом деле заинтересовали Антония. Потребовать, чтобы к нему прислали Мариамну, он не решился — как-никак она была женой человека, которого он называл другом. Но вот Аристобул ему понравился, и он отправил своих слуг к Ироду с просьбой прислать к нему юношу. Однако, будучи наслышан о «еврейских предрассудках» по поводу однополой любви, Антоний прибавил, что будет рад увидеть у себя Аристобула, «если это не представит затруднений».

Но тут Ирод (который сам, видимо, был бисексуалом и был хорошо знаком с римскими нравами) поспешил спасти шурина от участи наложника. Он объяснил гостям из Александрии, что отношения между двумя мужчинами считаются у иудеев омерзительными. Если, продолжил Ирод, по стране пройдет слух, что внука царя Гиркана отправили в Египет для сексуальных утех Антония, в Иудее мгновенно вспыхнет новый мятеж — особенно с учетом того, что местное население пока не очень привыкло к новому царю и еще не смирилось с его властью.

Так Ирод спас юного Аристобула от мужеложства. После чего сразу же собрал высший государственный совет, на котором обвинил Александру в вынашивании заговора с целью усадить на престол сына. Давайте почитаем, как об этом рассказывает Флавий.

«Приведя это в свое оправдание перед Антонием, Ирод решил дольше не оскорблять юноши и Александры, тем более что и жена его Мариамна усиленно упрашивала его предоставить первосвященническую власть ее брату, к тому же и Ирод был убежден в соблюдении личных при этом интересов, потому что Аристовул [Аристобул], достигнув такого почета, не сможет уже уйти из страны. Поэтому он созвал друзей своих на совещание и стал сильно жаловаться на Александру, говоря, что она злоумышляет против царства и при посредстве Клеопатры добивается свержения его с престола, дабы при помощи Антония юный Аристовул получил престол вместо него. При этом он указал на незаконность и бесчестность ее домогательств, потому что Александра тем самым лишила бы и дочь свою ее высокого положения и вместе с тем вызвала бы смуты в самом царстве, которое он создал с такими трудностями и которого добился ценой неимоверных опасностей. Вместе с тем, продолжал он, он готов забыть все несправедливые домогательства и попытки лишить его власти и готов теперь передать первосвященническое достоинство ее сыну, вместо которого он раньше назначил Ананила [Аннания], так как [в то время] Аристовул был еще ребенком. Все это Ирод говорил не без задней мысли и крайне обдуманно, имея в виду ввести в полнейшее заблуждение присутствующих женщин и друзей. Тогда Александра в волнении отчасти от радости вследствие выпавшей на долю ее сына чести, которой она теперь никак уже не ожидала, отчасти из страха перед тем, как бы не навлечь на себя подозрения, стала со слезами на глазах оправдываться, говоря, что она действительно изо всех сил старалась добиться для сына первосвященнического достоинства, но отнюдь не злоумышляла против царской власти. Впрочем, говорила Александра, она не желала бы воспользоваться последней, если бы ей и пришлось ее достигнуть, так как уже теперь на ее долю выпала достаточно великая честь, что царствует Ирод, который один перед всеми умеет дать всей семье достаточную безопасность. Ныне же, закончила она свою речь, она совершенно подавлена благодеянием, оказанным ее сыну в форме предоставленной ему чести быть первосвященником, и она сама готова, безусловно, повиноваться во всем [Ироду], причем просит извинить ее, если она, вследствие родственных отношений или слишком понадеявшись на себя, совершила что-нибудь непристойное. После этого они помирились и в знак того подали друг другу руки. Этим, казалось, было устранено всяческое недоразумение» (ИД. Кн. 15. Гл. 2:7. С. 102).

И снова исследователи не верят в правдивость этой истории по той же причине, по какой не верит в нее и автор книги: Александра при всех ее пороках никогда не пошла бы на то бесчестье, которое предлагал ей Деллий. Вся история с портретами и гнусным предложением Антония прислать к нему Аристобула, по их мнению, придумана.

Причем опять-таки придумана, вероятнее всего, самим Иродом, чтобы выставить себя в как можно более выгодном свете и одновременно очернить тещу, представив ее женщиной не только коварной, но и безнравственной.