Царевич Дмитрий. Тайна жизни и смерти последнего Рюриковича. Марина Мнишек: исторический очерк

Желающих не нашлось. Тогда царь приказал выпустить зверя в поле и пошел на него один с рогатиной. Он нанес медведю такой сильный удар, что рогатина переломилась; медведь повалился на землю, и царь тут же отсек ему мечем голову. Его удаль была оценена по достоинству; похвалам царской силе и ловкости не было конца. День завершился пиром в раскинутых здесь заранее шатрах.

Шатры эти предназначались для Марины и ее свиты.

Царица в тот день находилась в Вяземах, верстах в шести от Москвы. Она остановилась во дворце, принадлежавшем некогда Борису Годунову. Дворец, довольно обширный, был обнесен палисадником, за которым был выкопан ров, утыканный рогатками. Рядом с дворцом находилась каменная церковь с богатым иконостасом.

Марина пробыла в Вяземах три дня, отдыхая от дорожной тряски. 30 апреля она перебралась в Мамоново, в приготовленные для нее шатры, обнесенные полотняной стеной с нарисованными на ней башнями. Самый большой шатер, стоявший в середине лагеря, имел вид замка и был похож на тот, который разбивали для самого Дмитрия. Внутри его висели иконы Спасителя и святых; образа обрамлял текст 21-го псалма («Боже мой! Боже мой! Внемли мне, для чего Ты оставил меня?»), написанный по кругу на русском, латинском, сирийском и арабском языках. Этот шатер был превращен в часовню, где Марина слушала мессу в течение тех двух дней, которые она провела в Мамонове. Все это время ей представлялось московское боярство, дворянство, купечество. Первого мая в лагерь приехал Мнишек, чтобы участвовать вместе с дочерью в торжественном въезде в Москву, который был назначен назавтра.

2 мая Марина поднялась очень рано и разбудила о. Савицкого, который еще нежился на охапке душистого сена. Она исповедовалась ему, после чего прослушала мессу и причастилась. Иезуит отметил ее отрешенный вид и несколько напускное величие. Он напомнил ей о ее долге наставлять Дмитрия на путь истинный; Марина заверила, что сделает для этого все возможное.

Царица и ее свита переправились через Москву-реку (у Девичьего поля) по плавучему мосту – деревянному настилу, положенному поверх связанных между собою лодок, – на котором выстроилось около ста трубачей и барабанщиков. На другом берегу Марину тоже ждали раскинутые шатры и многочисленная прислуга; тысяча московских дворян и детей боярских должны были составить ее почетный конвой при въезде в столицу.

Войдя в приготовленный для нее шатер, Марина приняла там толпу знатных бояр и думных людей, приехавших ударить челом царице. Глава депутации князь Федор Иванович Мстиславский объявил, что его цесарское величество прислал для наияснейшей панны карету и просит сесть в нее и ехать в свою столицу. Все вышли из шатра и, не надевая шапок, смотрели, как Марина садится в экипаж.

В это время возле другого шатра еще одна группа бояр и дворян подвела сандомирскому воеводе присланного ему в подарок великолепного коня в богатейшей сбруе: чепрак, узда, нагрудник, наколенники, стремена – все было сделано из золота и серебра; кроме того царь прислал ему ларец с дюжиной золотых чарок и прочими безделушками общей стоимостью не менее 100 тысяч рублей.