— Но въ этомъ флигел теперь собраніе оружія, мечей, древностей, всевозможныхъ старинныхъ вещей…
У меня тотчасъ является блестящая идея: я могъ сюда пріхать, чтобы осмотрть древности въ замк. Я бы обнялъ этого человка, если бъ у него не было мшка на спин, и я отлично помню, что, прежде чмъ мы разстались, я освдомился о его жен и дтяхъ.
Въ полночь я, наконецъ, пришелъ въ свою гостиницу. Я тотчасъ отыскалъ хозяина и сказалъ, что хотлъ бы занять комнату.
— Я хочу здсь изучать древности, — сказалъ я коротко и рзко, — я даже покупаю старинныя вещи; было бы вамъ извстно, — это моя профессія.
Хозяинъ удовлетворился моимъ объясненіемъ и веллъ провести меня въ комнату.
Затмъ слдуетъ недля разочарованій, потраченныхъ усилій. Цлая недля! «Царицы Савской» нигд не видно. Я искалъ ее день за днемъ, заходилъ освдомляться къ почтмейстеру, бесдовалъ съ двумя полицейскими, исходилъ паркъ вдоль и поперекъ въ часы гулянья, осматривалъ каждый день витрины фотографовъ, чтобы увидть, не выставленъ ли и ея портретъ, — но все было напрасно. Я нанялъ двухъ человкъ, день и ночь сторожилъ на желзнодорожной станціи, чтобы она не могла ускользнуть отъ меня, и съ нетерпніемъ ожидалъ конца всей этой исторіи.
Между тмъ, я ежедневно осматривалъ замокъ и собраніе древностей. Я исписывалъ большіе листы замтками, считалъ ржавчины на сабляхъ и сломанныхъ шпорахъ, отмчалъ вс года и надписи, которые находилъ на старыхъ шкатулкахъ и картинахъ, не преминулъ даже записать мшокъ съ перьями, найденный мною среди древностей и который, какъ оказалось, принадлежалъ смотрителю. Я производилъ свои изслдованія съ мужествомъ отчаянія; между тмъ мысли мои были полны горечи; разъ уже я принялся отыскивать «Царицу Савскую», я не могъ остановиться на полдорог, даже если бы долженъ былъ стать для этого настоящимъ антикваріемъ. Я телеграфировалъ въ Копенгагенъ относительно своей корреспонденціи и вообще началъ устраиваться на зиму. Богъ знаетъ, чмъ это еще кончится! Вотъ уже шесть дней, какъ я живу въ гостиниц. Въ воскресенье я нанялъ четырехъ мальчиковъ, чтобы они утромъ и вечеромъ караулили у церкви, не пойдетъ ли туда моя «царица». Но это не помогло.
Во вторникъ утромъ пришли, наконецъ, мои письма; этотъ вторникъ чуть не убилъ меня. Одно письмо было отъ того человка, который ждалъ меня въ Мальмё: если я не пріхалъ до сихъ поръ, то могу совсмъ не являться; онъ прощался со мной навсегда. Я почувствовалъ глубокую рану въ сердц.
Второе распечатанное мною письмо было отъ друга и содержало извстіе, что дв крупныя газеты уличали меня въ плагіат и подтверждали это цитатами. Я почувствовалъ еще боле глубокую рану въ сердц. Въ третьемъ письм былъ счетъ — его я вовсе не сталъ читать — съ меня было довольно и этого. Я бросился на диванъ и уставился глазами въ одну точку. Но чаша страданій не была еще выпита мною до дна. Въ дверь постучали.
— Войдите, — сказалъ я слабымъ голосомъ. Вошелъ хозяинъ въ сопровожденіи какой-то старухи; у старухи была въ рукахъ корзинка.
— Прошу извиненія, — сказалъ хозяинъ, — вы вдь покупаете старинныя вещи?
Я уставился на него.
— Старинныя вещи? Я покупаю старинныя вещи?
— Да, вы вдь сами говорили.
И я принужденъ былъ выказать интересъ къ сгариннымъ вещамъ.
— Да, совершенно врно, я дйствительно покупаю старинныя вещи; извините, пожалуйста, что я не сразу понялъ, я былъ занятъ совсмъ другимъ. Да, конечно, я покупаю всякія старинныя вещи. Позвольте мн взглянуть на эти драгоцнности.
И женщина открываетъ свою корзину.
Я всплескиваю руками отъ восхищенія и объявляю, что желалъ бы пріобрсти все, каждую вещь. Какой великолпный ушной шприцъ! Хотлъ бы я узнать, какой король пользовался имъ въ послдній разъ Ну, да это я узнаю, какъ только загляну въ свои бумаги, — пока это не къ спху. А сколько хочетъ она за эту роговую ложку? А эти три обкуренныя трубки Набека! [1]. Я ихъ не отдамъ ни за какія деньги, такъ же какъ и эту вилку. Итакъ, сколько же я долженъ заплатить за все это?
Женщина задумывается.
Двадцать кронъ, полагаетъ она. И я, не раздумывая, не торгуясь, отдалъ ей двадцать кронъ, только чтобы поскоре отдлаться отъ нея. Какъ только она вышла, я побжалъ въ паркъ, чтобы перевести духъ. Нтъ, это было уже свыше моихъ силъ!
На скамью подл меня сла, что-то напвая, нянька съ ребенкомъ. Я кинулъ на нихъ свирпый взглядъ, чтобы заставить ихъ замолчать. Немного спустя вдоль аллеи, медленно ступая, рука объ руку, показались двое людей. Я вглядлся и остолбенлъ: «Царица Савская»!
Наконецъ-то, наконецъ-то нашелъ я ее вновь, мою Савскую царицу!
Ее сопровождалъ господинъ, ея братъ, тотъ самый, который цловалъ ее при встрч. Они идутъ подь руку и тихо разговариваютъ. Я стоялъ наготов. Наступала ршительная минута — пусть будетъ, что будетъ! Я хочу начать съ того, что напомню ей, какъ я когда-то спалъ на ея кровати; тогда она, конечно, вспомнитъ меня. А когда, такимъ образомъ, будетъ положено начало разговору, братъ, конечно, пойметъ, что ему слдуетъ удалиться.
Я выступаю впередъ.
Оба глядятъ на меня съ изумленіемъ, и отъ этого я смущаюсь и забываю, съ чего хотлъ начать.
Я бормочу: