Царская Русь

Хотя источники не говорят нам, чем занимался этот первый Земский собор, однако имеем право предположить, что главным предметом его совещаний служили вопросы, связанные с улучшением судебных порядков. Отсюда непосредственным плодом его явилось новое издание судебного свода. Сам Иван IV после говорил (в предисловии к Стоглавнику), что он, по-видимому, на том же первом земском соборе, с разрешения митрополита и епископов уже простил боярам их прежние вины (за которые только что грозил воздаянием) и «тогда же» взял у владыки благословение «исправить по старине и утвердити Судебник». Здесь, конечно, разумеется судебный свод деда его Ивана III. И действительно, Судебник 1550 года есть не более как Судебник 1477 года, исправленный и дополненный, в смысле большего ограждения населения от судебных неправд и притеснений. Так, по новому Судебнику на суде наместника или волостеля земские люди в лице старост и целовальников не только присутствовали, но и прикладывали руки к судному списку, который писался земским дьяком, и этот список хранился у наместника, а противень с него, написанный наместничьим дьяком и снабженный печатью наместника, должен храниться у дворского старосты и целовальников. Далее, для разбойных и душегубных дел назначаются особые судьи, называвшиеся губными старостами. По прежнему Судебнику недельщики и приставы могли не сами отвозить вызов на суд ответчику, а послать вместо себя своего родственника или знакомого; так как отсюда происходили разные злоупотребления, то новый Судебник определяет, чтобы каждый недельщик имел у себя особых ездоков, записанных в книгу у дьяка, и только этих ездоков (официально признанных) он мог посылать, куда сам не был в состоянии ехать. Прежнее бессрочное право выкупа поземельного владения родственниками теперь ограничено сорокалетним сроком и т. п. Вообще Судебник потом постоянно дополнялся разными указами и уставными грамотами. Первый такой дополнительный устав, изданный в том же 1550 году, относится к вопросу о местничестве, при начальствовании ратном. Он определяет взаимные отношения воевод пяти полков, т. е. большого, передового, сторожевого, правой и левой руки, следовательно как бы узаконяет их счет по родовой знатности; но княжатам и детям боярским приказывает «быть в полках с воеводами без мест», т. е. не считаться с ними знатностью рода. Тогда же издано несколько уставных грамот, которыми распространялось в областях право городских и сельских общин самим, т. е. чрез своих выборных людей, ведать судом по уголовным преступлениям.

Около того же времени мы видим молодого царя, усердно занимающегося вопросами и делами церковными, по поводу которых созывается ряд духовных соборов. Таковы соборы 1547 и 1549 годов, на которых происходит канонизация или причисление к лику святых многих русских угодников, причем устанавливаются им праздники, сочиняются каноны, пишутся их жития и т. п. Главное значение сих мер состояло в том, что местные угодники признаются за святых всею Русскою церковью, каковы, например, некоторые святые мужи Новгородско-Псковской земли и в особенности угодники московские. Рядом с политическим объединением Русских земель таким образом подвигается и объединение их в сфере религиозных интересов. Главным руководителем на этих соборах, без сомнения, был прославившийся своим книжным образованием и литературною деятельностию митрополит Макарий. По его же мысли, царь созвал и знаменитый духовный собор 1551 года, известный в истории под именем Стоглавого и имевший своею задачею общее исправление церковных дел, так как в предыдущую бурную эпоху боярского самовластия многие старые обычаи «поисшатались» и предания «нарушились». В Москву съехались почти все областные архиереи со многими архимандритами и игумнами. 23 февраля, после торжественного молебствия в Успенском соборе, святители собрались в царские палаты. Царь открыл заседание краткою ре^ью и вручил собору свое рукописание, в котором он приглашал пастырей потрудиться над исправлением церковного благочиния, причем вновь вспомнил о печальных годах своего детства, о бедствиях, постигших потом Россию за беззакония правителей, особенно о великих пожарах. Затем царь вручил собору другое свое рукописание, в котором указал на то, что было сделано на помянутых двух соборах относительно русских угодников, а также на исправление Судебника, который предлагал собору рассмотреть и благословить вместе с новоизданными уставными грамотами. Собственно же по церковным делам, для которых был созван собор 1551 года, царь представил ему письменные вопросы, числом 69; требовал обсудить их и дать по ним обстоятельные ответы «по правилам святых апостолов и святых отец». Что и было исполнено собором. Все эти вопросы вместе с ответами на них или соборными постановлениями впоследствии были разделены на 100 глав; почему и все соборное уложение 1551 года получило название Стоглава; откуда и самый собор тоже стал известен под именем Стоглавого.