Царский зять (3)

Один американский гангстер, не помню, как его зовут, часто говорил — «доброе слово вместе с кольтом воздействует на собеседника гораздо лучше, чем просто доброе слово!»

Как же он прав!»

Юрий усмехнулся, искоса посмотрев на патриарха — тот рассматривал небольшую эскадру очень внимательно, и Мефодия можно было понять — старец буквально бредил скорым освобождением Трапезунда со всей Халдией, а добиться этого без господства на море и высадки десанта невозможно. Но теперь результаты кораблестроения были очевидны в своей наглядности — а это рождало веру в будущий успех пока считающегося безнадежным в виду авантюрности, предприятия.

— Мы построим флот, владыко — и тогда сокрушим Порту. Но именно с этих кораблей начнется Возрождение!

— Анагенниси, — эхом отозвался патриарх, и Юрий кивнул ему в ответ головой. Именно так была названа политика возрождения православного христианского уклада на недавно бывших под турками и татарами территориях, древнего наследства империи ромеев. Ведь из четырех митрополий бывших в Крыму осталось лишь только две, да к тому же их участь была печальна — прозябание в рабстве и нищете.

Так что Херсонская митрополия была восстановлена первой, но не в разгромленном турками городке Корсунь, как называли сей град русские — ведь именно в нем равноапостольный князь Владимир Святой принял христианство, совсем рядом с появившимся Севастополем. Митрополичий престол был перенесен в город Херсон в низовьях Днепра — на сто лет раньше, чем он появился в реальности.

Вторая крымская митрополия, та, что была в Согдайе, или Суроже, в современном Юрию Судаке, также перенесена, но теперь на запад от Крыма. Под омофором митрополита находилась значительная часть Бессарабии по обеим сторонам Днестра с Бендерами, и практически вся Одесская область из его современности, включая Буджак.

Так что шесть ныне действующих митрополий — Бессарабская, Херсонская, Червонной Руси, Донская, Феодосийская, Готии и Крыма — являлись весомой духовной поддержкой светским притязаниям, и это было только начало по расширению зоны влияния Новой Руси.

«Все правильно — там, где раньше были земли Руси, нужно распространить наше господство во все стороны. Вначале идет церковь, благо патриарх Мефодий оказался рьяным сторонником именно самого деятельного участия. В Киеве через месяц состоится Поместный Собор, в том, что изберут местоблюстителя Лазаря на престол, у меня нет сомнений. Но теперь митрополит Киевский и Малой Руси будет поставлен моим патриархом, а не константинопольским, хотя и будет пока еще в экзархате, чтобы не дразнить Иоакима. Пусть московский патриарх продолжает лелеять надежду, но идти в боярскую или монастырскую кабалу желающих мало.

Польский король согласился на восстановление митрополии на Галичине и Волыни на правах экзархата — долго же мне пришлось уламывать Яна Собеского. Вот только напрасны его надежды, что униаты там будут заправлять и дальше, покорные воле короны. Сейчас греко-католиков там относительно немного, и есть возможность не допустить их укрепления. Понятно, что проблем у нас будет масса, да и расходов многовато — но борьба того стоит, ибо она идет за будущее.

Тут этапы нужны определенные — вначале объединить Малую Русь, и провести там реформы. А вот полное объединение в федерацию произойдет при освобождении Галиции, Волыни и Подолии от власти польского панства. Ибо нет святее уз товарищества, закрепленного в борьбе против векового врага, что грабил наш народ, презрительно именуя его «быдлом» — шляхта сторицей ответит за свою надменность.

Война с Речью Посполитой неизбежна, но нужно выиграть время на подготовку. А заодно сделать все, чтобы поляки обессилили в войне с турками. Вот тогда и отобрать все, что ими незаконно нажито, благо местное население панство люто ненавидит».

— Это только начало наших общих дел, владыко. Сейчас решается вопрос дальнейшего существования, тьфу — что за слово такое! Жизни Малой Руси — отдавать ее кому-то на пользование я не намерен. Пусть народ сам решает свою судьбу через Соборность. Но отнюдь не в казацких радах, где всем заправляет войсковая старшина, вечно склонная к предательству народных чаяний. А потому у меня есть к тебе просьба, владыко.

— Исполню ее, государь, сделаю все, что в моих силах.

— В Чигирине будет Рада — туда отправится кошевой атаман Сирко с полками. Надеюсь, что у старшины хватит ума провозгласить его гетманом. А затем с полками он отправиться на Киев — ты сам, митрополит Лазарь и весь клир должны торжественно встретить нашего гетмана. Нужно будет аккуратно, если не выпроводить воеводу боярина Троекурова, но дать ему понять, что вести ему себя там пастырем не стоит.

— Я понял, базилевс.

— Если Боярская Дума не возьмет в расчет мои аргументы, то придется воевать — чего очень не хочется. Страшит пролитие православной крови, причем напрасно, из-за упрямства нескольких сотен упоротых рабовладельцев, беспредельщиков поганых!

— Будь стоек духом, сын мой! Добрый пастырь всегда должен изгонять из стада паршивую овцу!