Царства смерти

Мы были под Ведатхарадом, глубоко в тоннелях, построенных еще до возведения куполов. Предки предков современных лотрианцев, высадившиеся на Падмураке много тысячелетий назад в ходе великого переселения, проложили эти тоннели с помощью взрывчатки, лазеров и мощных машин. Они выложили их цементом и сталью и набились внутрь, как муравьи, как сьельсины на темной заре своего рождения. Быть может, житье в тоннелях и суровый, почти безвоздушный климат Падмурака и подтолкнул их на создание столь жесткой системы социального контроля. Вспоминая эти тоннели теперь, я также представляю vuli, многоквартирные дома, составлявшие основу городской застройки, в которых обитали триллионы граждан Содружества на этой и сотне тысяч других планет.

Ульи, иначе не скажешь.

Тоннели, теперь опустевшие, были в некотором роде костями, окаменелыми останками изначального Содружества. Теперь здесь жили лишь жуки-навозники и падальщики вроде Смотрока с Перевозчиком, сбежавшие из верхнего мира. Лучше глодать кости в этом мрачном месте, чем жить под каблуком конклава и «Лотриады».

«Нет никаких повстанцев», – сказал Перевозчик.

Это было не совсем правдой. Повстанцем был он сам и его ребенок, пусть они и ни с кем не сражались.

– Магда поможет… – повторял Перевозчик, полуведя-полутаща меня на себе к лодке-саням. – Магда поможет…

Глава 17. Адоратор

Угрозы Перевозчика насчет крана не были пустыми. После непродолжительного путешествия по сточному каналу он свернул в другой, более медленный проток. Лодка была моторной, но направлял он ее с помощью длинной палки. Мы сделали длительную остановку, и Перевозчик окатил меня свежей водой из шланга, отмыв от нечистот доспехи и тунику. Струя была такой мощной, что я упал. Не помню, как меня несли обратно на лодку. Контуженый, я мысленно где-то витал, путая темные сточные трубы с реками света и Времени.

Помню, как меня снова обдало водой, помню еще череду труб. Водосток. Сток океана. Озеро. Я лежал в ногах у Перевозчика, чувствуя, как меня омывает потоком. Под ногами хрустели кости, я спешил вниз по склону, и волны расступались передо мной. Где-то в глубине раздавался леденящий душу вой какого-то чудовища. Его гигантская туша возвышалась передо мной, раздувая ноздри, а потом оно умерло. Бесчисленные мутные глаза уставились на меня, дрожащая рука поднялась, словно прося милостыню. Я потянулся к ней, и в этот миг узнал чудовище.

Я заморгал и испуганно ахнул. Смотрок крутанул колесо, одновременно остановив поток и мое видение-воспоминание. Перевозчик поднял меня на ноги. Это его я взял за руку, а не чудовище.

Я был на Падмураке.

Падмурак.

Нужно было связаться с Валкой и консулом, предупредить их. Спасти.

Конклав устроил на нас покушение. Они хотели развязать войну.

Безопасно ли в посольстве? Рискнет ли Содружество напасть, тем самым спровоцировав вопиющий скандал?

– Еще немного, – сказал Смотрок, присаживаясь рядом со мной на планшир. – Чуть-чуть.

Я смутно видел очертания лодки, видел Смотрока и Перевозчика, направляющего нас вниз по каналу. Дважды мы проплывали мимо других zuk; одни возились с трубами, другие что-то искали в темноте и вонючих водах. С другого борта на меня смотрела Джинан; белки ее глаз гневно блестели, в волосах была голубая лента. Я сел прямо, запутавшись в простынях постели на «Тамерлане». С прикроватного столика за мной наблюдал разбитый мирмидонский шлем. Женщина рядом со мной пошевелилась, и, опустив взгляд, я увидел бронзовое тело Отавии Корво, абсолютно голое, как и мое.

– Не спится? – томно моргнула она, положив теплую сильную руку мне на бедро. Затем приподнялась и поцеловала меня.

Я так удивился, что замер как вкопанный. Ее язык орудовал у меня во рту, ее пышные волосы застилали мне лицо.

Я снова очнулся, на этот раз как в полудреме. Перед глазами было так же мутно, как и в голове.

Другие воспоминания. Другие жизни.

Мой контуженый, сбитый с толку разум перескакивал с одних воспоминаний на другие. Вызывал в памяти события, которых никогда не было и не будет. Я испугался, что больше не найду настоящего себя, что навеки заплутаю в воспоминаниях других жизней, других Адрианов и уже не вернусь на эту лодчонку.

Но бояться было нечего.

– Помогите мне снять маску, – раздался ласковый женский голос.

Я почувствовал, как мой шлем раскрылся и в лицо ударил теплый влажный воздух. Яркий свет посветил сначала в левый, потом в правый глаз.

– Сотрясение, – заключила женщина. – Перевозчик сказал, вы… с другой планеты?

Она говорила на галстани.

– Да, – ответил я. – Я посланник Соларианской империи. На нас напали… либералисты.

– Нет никаких либералистов, – возразила женщина.

– Теперь знаю.

Круглое лицо женщины – улыбчивое и благообразное – появилось из резкого бледного света. Она была с копной коротких темных волос с проседью, не бритоголовой, как другие zuk. Но она была zuk, с типично лотрианскими черными глазами и серой кожей. Одета в серый халат.

– Отдыхайте.

– Мне надо предупредить остальных. Валку… консула…