Читаем Царственный недуг. 55 стихотворений Эмили Дикинсон / An Imperial Affliction. 55 Poems of Emily Dickinson (1830–1886) полностью

Царственный недуг. 55 стихотворений Эмили Дикинсон / An Imperial Affliction. 55 Poems of Emily Dickinson (1830–1886)

В предлагаемый сборник вошли избранные стихотворения Эмили Дикинсон (1830–1886), одной из центральных фигур в американской поэзии за все время ее существования.Каждое стихотворение в книге сначала приводится с включенным в него (в скобках) дословным переводом на русский язык и лексическим комментарием, а затем повторяется уже без перевода.Так как перевод и комментарий даются не обособленно от текста, а «встроены» в него, сопровождая отдельные предложения и части предложений, стихотворение, каким бы сложным оно ни было в языковом плане, неизбежно становится понятным даже читателю с начальным уровнем языковой подготовки.Такой подход дает (не существовавшую ранее) возможность читать в подлиннике английские и американские поэтические тексты практически любому русскоязычному читателю.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Илья Михайлович Франк , Эмили Дикинсон

Иностранные языки / Образование и наука18+
<p>Эмили Дикинсон</p><p>Царственный недуг. 55 стихотворений Эмили Дикинсон / An Imperial Affliction. 55 Poems of Emily Dickinson (1830–1886)</p> <p>I taste a liquor never brewed</p>

I taste a liquor never brewed (я пробую /алкогольный/ напиток, никогда/вовсе не сваренный; liquor ['lk] – напиток; /амер., разг./ спиртной напиток /виски, водка, джин/; to brew [bru:] – варить /пиво/; смешивать; приготовлять /коктейли/) —

From Tankards[1] scooped in Pearl (из кружек, пенящихся зачерпнутым жемчугом; tankard ['taekd] – высокая пивная кружка /часто с крышкой/; to scoop [sku:p] – копать; черпать; scoop – лопатка, совок; черпак; pearl [p:l] – жемчуг; жемчужина; капелька росы, росинка) —

Not all the Vats upon the Rhine (все бочки на Рейне; vat [vaet] – бак, цистерна, чан; кадка, бочка)

Yield such an Alcohol (не приносят/не дают такого алкоголя; to yield [ji:ld] – приносить урожай, давать плоды; alcohol ['aelkhl] – алкоголь, спирт)!

Inebriate of Air – am I (опьяненная воздухом/пьяница воздуха я; inebriate ['ni:brt] – опьяневший, пьяный; алкоголик, пьяница) —

And Debauchee of Dew (и распутница росы; debauchee [,deb:'i:] – развратник, распутник; dew [dju:] – роса) —

Reeling (идущая, шатаясь[2]; to reel [ri:l] – кружиться, вертеться; покачнуться, пошатнуться; идти неверной походкой; идти пошатываясь, спотыкаясь; reel – бобина, катушка; кружение, вращение; рил /быстрый шотландский танец/) – thro endless summer days (через бесконечные летние дни; thro [ru:] /книжн./ = through [ru:] – через, сквозь, по) —

From inns of Molten Blue (от постоялых дворов/пабов расплавленной синевы; inn – небольшая гостиница, таверна, харчевня, постоянный двор; molten ['mltn] – расплавленный; источающий тепло, сияние; to melt – таять; плавить/ся/; blue – синий цвет, синева; the blue – небо) —

When “Landlords” turn the drunken Bee (когда хозяева /таверны, паба/ выгоняют пьяную пчелу[3]; landlord ['laendl:d] – арендодатель, домовладелец /владелец дома, квартиры или земельного участка, сдаваемых внаем/; хозяин гостиницы)

Out of the Foxglove's door (из двери = дверей наперстянки; foxglove ['fkslv] – наперстянка: «лисья перчатка»; to turn out /of/ – выгонять /откуда-либо/; to turn – поворачивать) —

When Butterflies – renounce their “drams” (когда бабочки отказываются от своих глоточков; to renounce [r'nans] – отказываться /обычно: путем формального заявления/; отрекаться; dram [draem] – драхма /единица массы, применявшаяся в аптекарской практике и для взвешивания драгоценных металлов, составляла 1/8 унции или 3,888 г/; глоток, капелька; малое количество; глоток спиртного) —

I shall but drink the more (я буду пить, несмотря ни на что, все больше: «я лишь/просто буду пить тем больше»; but – лишь, только; просто: he is but a child – он всего лишь ребенок)!

Till Seraphs swing their snowy Hats (/до тех пор/ пока серафимы не взмахнут своими снежными шляпами; seraph ['serf] – серафим) —

And Saints – to windows run (и святые не побегут к окнам; saint [sent] – святой) —

Перейти на страницу:

Похожие книги

Китайские народные сказки
Китайские народные сказки

Однажды китайский философ Чжу Си спросил своего ученика: откуда пошел обычай называть года по двенадцати животным и что в книгах про то сказано? Ученик, однако, ответить не смог, хотя упоминания о системе летосчисления по животным в китайских источниках встречаются с начала нашей эры.Не знал ученик и легенды, которую рассказывали в народе. По легенде этой, записанной в приморской провинции Чжэцзян, счет годов по животным установил сам верховный владыка - Нефритовый государь. Он собрал в своем дворце зверей и выбрал двенадцать из них. Но жаркий спор разгорелся, лишь когда надо было расставить их по порядку. Всех обманула хитрая мышь, сумев доказать, что она самая большая среди зверей, даже больше вола. Сказкой «О том, как по животным счет годам вести стали» и открывается сборник.Как и легенда о животном цикле, другие сказки о животных, записанные у китайцев, построены на объяснении особенностей животных, происхождения их повадок или внешнего вида. В них рассказывается, почему враждуют собаки и кошки, почему краб сплющенный или отчего гуси не едят свинины.На смену такого рода сказкам, именуемым в науке этиологическими, приходят забавные истории о проделках зверей, хитрости и находчивости зверя малого перед зверем большим, который по сказочной логике непременно оказывается в дураках.Наибольшее место в сказочном репертуаре китайцев и соответственно в данном сборнике занимают волшебные сказки. Они распадаются на отдельные циклы: повествования о похищении невесты и о вызволении ее из иного мира, о женитьбе на чудесной жене и сказки о том, как обездоленный герой берет верх над злыми родичами.Очень распространены у китайцев сказки о чудесной жене. В сказке «Волшебная картина» герой женится на деве, сошедшей с картины, в другой сказке женой оказывается дева-пион, в третьей - Нефритовая фея - дух персикового дерева, в четвертой - девушка-лотос, в пятой - девица-карп. Древнейшая основа всех этих сказок - брак с тотемной женой. Женитьба на деве-тотеме мыслилась в глубочайшей древности как способ овладеть природными богатствами, которыми она якобы распоряжалась. Яснее всего эта древняя основа проглядывает в сказе «Жэньшэнь-оборотень», героиня которого - чудесная дева указывает любимому место, где растет целебный корень.Во всех сказках, записанных в наше время, тотемная дева превратилась в деву-оборотня. Произошло это, видимо, под влиянием очень распространенной в странах Дальнего Востока веры в оборотней: всякий старый предмет или долго проживший зверь может принять человеческий облик: забытый за шкафом веник через много лет может-де превратиться в веник-оборотень, зверь, проживший тысячу лет, становится белым, а проживший десять тысяч лет - черным, - оба обладают магической способностью к превращениям. Вера в животных-оборотней в народе была настолько живуча, что даже в энциклопедии ремесел и сельского хозяйства в XV веке с полной серьезностью говорилось о способах изгнания лисиц-оборотней: достаточно ударить оборотня куском старого, высохшего дерева, как он тотчас примет свой изначальный вид.Волшебные сказки китайцев, как и некоторых других дальневосточных народов, отличаются особой «приземленностью» сказочной фантастики. Действие в них никогда не происходит в некотором царстве - тридесятом государстве, все необычное, наоборот, случается, с героем рядом, в родных и знакомых сказочнику местах.Раздел бытовых сказок, среди которых есть и сатирические, открывается сказками «Волшебный чан» и «Красивая жена»; они построены по законам сказки сатирической, хотя главную роль пока еще играют волшебные предметы. В других сказках бытовые элементы вытеснили все волшебное. Среди них есть немало сюжетов, известных во всем мире. Где только не рассказывают сказку о глупце, который делает все невпопад! На похоронах он кричит: «Таскать вам не перетаскать», а на свадьбе - «Канун да ладан». Его китайский «собрат» («Глупый муж») поступает почти так же: набрасывается с руганью на похоронную процессию, а носильщикам расписного свадебного паланкина предлагает помочь гроб донести. Кончаются такие сказки всегда одинаково: в русской сказке дурак оказывается избитым, а в китайской - его поддевает на рога разъяренный бык. В китайских сатирических сказках читатель найдет еще один чрезвычайно популярный в разных литературах сюжет: спрятанный в сундуке любовник.В последний раздел книги вошли сказы мастеровых и искателей жэньшэня, а также старинные легенды. Сказы мастеровых - малоизвестная часть китайского фольклора. Многие из них связаны с именами обожествленных героев, научивших своему удивительному искусству других людей или пожертвовавших собой ради того, чтобы помочь мастеровым людям выполнить какую-либо трудную задачу.Завершают сборник три чрезвычайно распространенные в Китае легенды. Легенды, так же как и сказки различных жанров, являют нам своеобразие устного народного творчества китайцев и вместе с тем свидетельствуют, что китайский сказочный эпос не есть явление уникальное. Напротив, китайские сказки - национальный вариант общемирового сказочного творчества, развившегося на базе весьма сходных для большинства народов первобытных представлений и верований.Китайские сказки доносят до нас дыхание жизни китайского народа, рисуют его тяжелое прошлое и показывают, как богат и неисчерпаем старинный китайский фольклор.

Артём Дёмин , Борис Львович Рифтин , Илья Михайлович Франк , Китайские Народные Сказки , Сказки народов мира

Сказки народов мира / Средневековая классическая проза / Иностранные языки / Зарубежная старинная литература / Древние книги