Царство. 1955–1957

— Спасибо вам! — от материнского сердца, наконец, отлегло.

— Завтра бегать будет! — имея в виду роженицу, пообещал доктор.

Нина Петровна от радости прослезилась.

В сопровождении Микояна и Брежнева в коридоре появился Хрущев, он бегом припустил к жене. Анастас Иванович и Леонид Ильич предусмотрительно остались в начале коридора, а потом, в сопровождении главного врача, переместились в ординаторскую.

— Что?! — глядя на заплаканную жену, спрашивал Никита Сергеевич.

— Родили! — за Нину Петровну ответил румяный профессор. Он принимал у Рады и первенца. — Мальчик!

Никита Сергеевич опустился на банкетку рядом с женой.

— Мальчик! — повторил он.

— Я так переживала, сердце чуть из груди не выскочило, думала, не доедем!

— Все прошло хорошо! — стоя по «стойке смирно», отрапортовала министр здравоохранения.

— Идем смотреть? — потянул жену Хрущев.

— Не пущу! — став серьезным, заявил главный акушер. — Сейчас не время!

— А когда же? — словно собираясь расплакаться, вымолвила мать.

— Часика через три приходите, не раньше.

— Никуда мы не уйдем! — в один голос заявили бабушка и дедушка.

— Тогда пошли в мой кабинет, будем чаи гонять! — пригласил профессор Снегирев.

Поддерживая измученную супругу, Никита Сергеевич двинулся за доктором.

Рождение Лешеньки Хрущевы отметили лихо. Никита Сергеевич с Анастасом Микояном и Леонидом Брежневым уговорили литр «Столичной», Нина Петровна выпила полный бокал вина. Тосты говорили и короткие, и длинные, но до второй бутылки не дошли, Хрущев быстро захмелел и ушел спать. Алексей Иванович Аджубей объявился под конец застолья, когда глава семейства уже отдыхал, а Микоян с Брежневым собирались откланиваться. Правда, увидев Радиного мужа, задержались, чтобы с «отцом в квадрате» пропустить рюмку. Так как Никита Сергеевич спал, Нина Петровна без проволочек выставила на стол очередную бутылку.

13 ноября, вторник

Останавливаться на семейном праздновании Аджубей был не намерен. Он задумал отметить рождение второго сына торжественно, но узким кругом, в ресторане гостиницы «Метрополь». Безусловно, Алексей Иванович пригласил на праздник свою мать, она же и присоветовала «Метрополь». Уже много лет портниха обшивала требовательную жену интуристовского директора. Аджубей набрался смелости позвать на торжество своего главного начальника — первого секретаря ЦК комсомола Александра Николаевича Шелепина. Не стал исключением и его заместитель — Владимир Ефимович Семичастный. И конечно, не обошлось без закадычного школьного друга Жени Петрова.

Женька в этой представительной компании смотрелся белой вороной, на государственника, к коим теперь причислял себя Алексей Иванович, он мало смахивал, четыре года проработал корреспондентом газеты «Гудок», а потом его приметил железнодорожный министр Бещев, для которого требовалось писать всевозможные речи, и забрал к себе. Забавно было смотреть на полноватого, как медвежонок, Женьку, одетого в железнодорожную форму, ведь работникам Министерства путей сообщения предписывалось ее носить.

— Какой ты красивый, Женя! — всплеснула руками Нина Матвеевна. Жизнерадостный обаятельный парень не очень соответствовал величавому обществу руководителей комсомола, зато мама Леши была довольна, весь вечер так и проговорила с Женей.

— Поздравляем вас, Алексей Иванович! — поднял бокал вина Шелепин. В отличие от своего зама Семичастного он не признавал крепких напитков. — Рождение ребенка первостепенное событие, а второго — особенно!

— Не останавливайся на достигнутом! — широко улыбался Женя.

— Как себя чувствует Рада Никитична? — участливо спросил Владимир Ефимович.

Выпили за прекрасную мамулю, за новорожденного Лешеньку, за талантливого отца-журналиста, в обязательном порядке приподняли за Никиту Сергеевича, которому чего только не пожелали, и, разумеется, вспомнили о мудрой Нине Петровне.

Закусок и всевозможных яств на столе стояло неописуемое разнообразие.

— Здесь на роту хватит! — потянувшись за семушкой, отметил Владимир Ефимович.

Александр Николаевич Шелепин, поднявшись, обошел стол, остановился возле Нины Матвеевны и, взяв за руку, произнес трогательные слова в ее честь.

Мама Алексея Ивановича растрогалась: «Какие хорошие друзья у сына, как ему повезло!»

Для аджубеевского торжества директор ресторана предоставил обособленный, очень уютный зал на втором этаже. Обслуживали гостей два лучших официанта, и счет, который в конце застолья попросил Алексей Иванович, оказался на удивление скромен.

Чтобы не мешать уважаемым людям, на втором этаже больше никого не сажали.

— Чего это?! — недовольно переглядывались оставшиеся без чаевых официанты.

— Зять Хрущева ужинает! — разъяснил пожилой метрдотель.

15 ноября, четверг

Волны антисоветских компаний захлестнули мир.

«От Сталина отреклись на словах! Советское руководство действует сталинскими методами! Руки прочь от Венгрии!» — пестрели заголовки европейских газет.

— Погалдят и отстанут! — пробежав глазами обзор западной прессы, заявил Ворошилов. — Венгрия была наша и нашей останется!