Царствование Филиппа Красивого

Все эти моменты можно проиллюстрировать на примере первого большого конфликта короля с Церковью в 1288–1290 годах. Следует подчеркнуть дату, поскольку проблемы начались еще до избрания Бонифация VIII, до того, как Флот или Ногаре стали королевскими советниками и до финансового давления на Церковь, вызванного Аквитанской войной. Тем не менее, некоторые требования Николая IV были, по крайней мере, такими же экстремальными, как и требования Бонифация VIII, а ответ короля на эти требования был таким же твердым и таким же язвительным, как и в любом из документов, составленных Флотом или Ногаре[825]. В результате был достигнут компромисс, в целом для короля благоприятный. Как ни странно, одним из главных архитекторов этого компромисса был кардинал Бенедикт Каэтани, будущий Бонифаций VIII.

Основная проблема заключалась в королевской юрисдикции в двух епархиях, где права короля не были твердо определены. Первой епархией был Шартр. Король приобрел графство путем покупки только в июле 1286 года, и таким образом унаследовал конфликт между прево графини Шартрской и соборным капитулом из-за ареста одного из членов капитулов. Король продолжал поддерживать действия чиновника своего предшественника, и интердикт, наложенный на Шартр во времена графини, был возобновлен[826]. Второй конфликт был связан с епископом Пуатье. Графство Пуату вернулось под власть короны в 1270 году после смерти Альфонса де Пуатье и епископ утверждал, что, поскольку король в Пуатье не имеет регальных прав, он ничем королю не обязан, и поэтому апелляции из судов епископа должны направляться архиепископу Бордо, а не в Парламент. В 1288 году епископ отказался явиться в Высший суд, чтобы ответить на жалобу о том, что он несправедливо отказал в инвеституре человеку прибредшему один из его фьефов, так что решение было вынесено заочно, и королевскому сенешалю Пуату (знаменитому Филиппу де Бомануару) было приказано привести в исполнение приговор королевского суда[827].

Шартрский капитул уже обратился с жалобой к Папе, и епископ Пуатье присоединился к нему с просьбой о поддержке. В марте 1289 года Николай IV приказал провести двойное дознание, архиепископом Санса и епископом Осера для Шартра и епископами Эврё и Санлиса для Пуатье. Эти прелаты были Филиппу Красивому лояльны; Готье Санлисский заседал в Парламенте 1285 года, а Гийом Осеррский в 1289 году был отправлен посланником к Папе[828]. Однако они получили очень широкие полномочия использовать духовное оружие против королевских чиновников. Эта тактика сильно разозлила короля, поскольку он считал, что это дает несправедливое преимущество его противникам[829].

В ответ (вероятно, в начале осени 1289 года) Филипп и его советники отправили длинное и язвительное письмо архиепископу Санса и епископу Осера[830]. Это уже упоминавшееся письмо, в котором король саркастически благодарил Папу за его заботу, а затем выдвигал длинный ряд юридических аргументов, оправдывающих действия его чиновников в Шартре. Тон письма не отличается от тона нападок на Бонифация VIII, но стилю явно не хватает язвительной простоты Флота или Ногаре, а за ходом мысли не всегда легко уследить. Король уже использовал знания юристов (например, трижды цитировал Кодекс), но не так умело, как позже. Тем не менее, основная мысль была изложена четко: ни одна территория королевства не освобождается от юрисдикции короля, а все, кто имеет права на правосудие, получают их от короля, прямо или косвенно.

После изложения этого главного положения автор письма переходит к довольно неопределенной и риторической атаке на злоупотребления в Церкви.

Купцы и ростовщики постригаются в монахи и требуют привилегий положенных клирикам, так что скоро половина жителей королевства будет освобождена от светского правосудия. Церковные судьи рассматривают дела о наследстве, которые должны рассматриваться в мирских судах. Отлучением злоупотребляют до такой степени, что советники короля боятся защищать его права. Алчность духовенства разрушает преданность французского народа. Если так будет продолжаться, король станет менее значителен, чем граф, и королевство прекратит свое существование[831].

Следующим шагом была отправка епископа Осера и Филиппа де Бомануара в Рим. Они везли с собой длинный и довольно бессвязный меморандум, который повторял многие пункты и некоторые формулировки письма двум епископам[832]. Юридические аргументы были длиннее и конкретнее, но основные положения остались теми же. Наиболее важными дополнениями были возмущенный протест против того, чтобы позволить епископу Пуатье наложить интердикт до того, как будут выслушаны аргументы короля[833], и обращение к Богу и торжествующей Церкви против ложных суждений отдельных людей[834].