Царствование Филиппа Красивого

Экономические проблемы были косвенной причиной возобновления конфликта между королем и графом после короткой передышки. Филиппу нужны были деньги для войны (или, скорее, для оккупации) Аквитании, а Ги находился в состоянии войны с графами Голландии и Эно. И король, и граф испытывали нехватку денег. Когда Филипп приказал собрать налог в одну пятидесятую часть стоимость имущества в своем королевстве, но пообещал позволить Ги собрать ее во Фландрии и оставить себе половину выручки, оба, возможно, решили, что заключают выгодную сделку. Ги с усердием принялся за сбор налога — слишком усердно, если верить жалобам его подданных. Четыре крупных города (Лилль, Брюгге, Дуэ и Ипр) предложили королю единовременные денежные суммы, от 15.000 т.л. (Брюгге) до 7.000 т.л. (Дуэ), чтобы освободиться от поборов графских сборщиков. Королевское правительство знало, что быстрая и добровольная выплата была королю выгоднее, чем медленная и под принуждением, хотя бы потому, что это сокращало административные расходы. Граф был уверен, что мог бы получить больше, продолжая давить на отдельных налогоплательщиков, и не хотел отдавать уже собранные деньги[1079]. Четыре города жаловались, что Ги угнетает их и игнорирует их привилегии. Они обратились в Парламент, и, как обычно бывало в таких случаях, король взял города под свою защиту и послал туда королевских офицеров[1080]. Гент, который в начале 1296 года полностью контролировался графом, не мог торговаться по поводу налогов, но он мог протестовать против произвольной и, как казалось горожанам, деспотичной политики Ги. Филипп пошел на попятную, восстановил старое коммунальное управление и взял Гент под свою защиту. Все эти действия в августе были подтверждены решениями Парламента[1081]. Таким образом, к концу 1296 года Филипп снова использовал города для ослабления власти графа, и королевские чиновники были размещены во всех крупных городах Фландрии. Таким образом Ги оказался в худшем положении, чем в 1294 году.

Почти неизбежно граф вернулся к политике союза с англичанами, но на этот раз взял на себя гораздо более серьезные обязательства, чем раньше. Он отказался от оммажа Филиппу, возобновил проект брака между младшим Эдуардом и одной из своих дочерей, говорил о вечном союзе Англии и Фландрии против Франции и попытался привлечь соседних германских князей в антифранцузскую коалицию[1082]. Ги также пытался заручиться поддержкой трудящихся классов в городах, устраняя все препятствия для торговли с Англией и ослабляя власть олигархических городских правительств. Эта антипатрицианская политика оказалась полезной в долгосрочной перспективе, но Ги де Дампьер в прошлом не очень дружелюбно относился к народным движениям, и ни высшие, ни низшие классы городов в 1297 году не проявили большого энтузиазма по отношению к его делу[1083]. Фактически, Ги не смог заручиться надежной поддержкой ни одной из групп своих подданных и его единственной надеждой был большой и быстрый приток английских войск и английских денег.

Эдуард обещал как военную, так и финансовую помощь, но восстание в Шотландии и угроза восстания баронов Англии не позволили ему выполнить свои обещания. Он прибыл во Фландрию только в конце августа 1297 года с армией, которая была слишком мала, чтобы сдержать вторжение Филиппа, но достаточно велика, чтобы вызвать недовольство жителей Гента (как это обычно бывает с союзными армиями). К тому времени французы заняли большую часть графства, хотя Ги все еще удерживал Гент, Ипр и Дуэ. Эдуард ничем не мог помочь своему союзнику, хотя ему удалось добиться включения графа в перемирие в Виве-Сен-Бавон (9 октября 1297 года), которое позволяло каждой стороне сохранить территории, которыми она владела на момент вступления перемирия в силу[1084].