Цель неизвестна

Неужели понравилось?

Анна Иоанновна легко коснулась его плеча и ласково улыбнулась. Все же отношения ничуть не скрывают. Противный старикашка горячо закивал, одобряя. Есть же такие отвратные человеческие экземпляры: в момент меняют мысли согласно даже не приказам, а одному намеку начальства. Странно, не заранее. Иногда и до такого доходит. Вслух еще не прозвучало, а подчиненный выполнил. Только с таким ушлым типом лучше держать ухо востро. Подует ветер повыше не в ту сторону – и уверенного в поддержке начальника сдаст в момент.

– Сей рифмоплет в шуты не годится, – утвердительно сказал он, заставив похолодеть.

Знаю-знаю, приходилось слышать эти глупости про возможность говорить вышестоящим истину в лицо и не бояться, занимая место половичка под ногами у королей. Да не из той я породы, чтобы кувыркаться на публику и торчать рядом с троном, звеня бубенчиками. Подальше от начальства и поближе к кухне, говаривал мой родной папаша, имея в виду не одну пищу. Уж он точно умел себя поставить и наладить деловые отношения с чиновниками. Откаты, распил – и все довольны.

– Зато достоин полученной известности. Нельзя не замечать его успеха. И не скрывает новаторских причин успеха. Работу «О правилах российского стихотворства» на всеобщее обозрение отдал. Ямбы, хореи…

У меня появилось стойкое ощущение, что подобные глупости его меньше всего интересуют. Вот была бы у меня шапка, полная золотых червонцев, – мог бы и всерьез заинтересоваться. Очень похоже, он неглуп, однако плевать хотел на словесность, пока она про него фельетонов не сочиняет.

– Он заработал звание адъюнкта элоквенции? – глядя на любовника, переспросила Анна Иоанновна, точно напрашиваясь на одобрение.

Конечно, завсегда приятней числиться по медицинской части, однако я твердо усвоил две вещи. Во-первых, не пытайся изображать врача. Мои умения и знания совсем в другой плоскости лежат. А во-вторых, медицины в Академии наук нет в принципе. Я заранее интересовался. Три отделения: I – математика, астрономия с географией и навигацией, механика. II – физика, анатомия, химия, ботаника. III – красноречие (элоквенция, то есть филология, со словесными науками) и древности, история, право. Так что оптимальный вариант нарисовался неожиданно.

– А ты что думаешь? – потребовал уже у меня Бирон с подколкой.

Ну да, скажешь «мне положено» – обсмеет. А выскажешься отрицательно из скромности – так и в будущем нечего рассчитывать на приятные бонусы. Кушал я подобное раньше, в своем времени.

– Голландец Антони ван Левенгук, не знающий даже латыни, был принят в члены Лондонской Академии наук за свое открытие микроорганизмов, невидимых человеческому глазу, – говорю неопределенно, но с заметным намеком.

– Открытия, идущие на пользу, уважаемы должны быть, – согласился он после длительной паузы.

– А нашему истинному русскому в Санкт-Петербургской Академии наук самое место за достижения, – торжественно произносит Анна Иоанновна, дождавшись еле заметного кивка Бирона.

Положительно, в будущем со всеми делами, если, конечно, получу доступ, не к Диане ходить, а к фавориту. В Москве давно болтают: ни одно дело без него не двигается. Тут уж не сплетня, сам убедился.

– Быть по сему. Поздравляю тебя со званием, – сказала значительно.

Я вновь старательно облобызал подставленную руку. Если я правильно помню старательно зазубренную «Табель о рангах», соответствует VIII классу, т. е. коллежскому асессору. А по военной линии – майору. Кажется, одновременно с присвоением чина положено дворянство. Это я нехило скакнул. Из мужиков в господа в двадцать лет. И обращаться отныне ко мне положено «ваше высокоблагородие».

– Это сколько ему жалованье идет? – завистливо, но очень своевременно проскрипел вонючий старикашка.

– Триста шестьдесят рублев на год, счисляя в то число квартиру, дрова и свечи, – небрежно озвучил Ушаков.

Этому, видать, по должности положено все знать. А что, недурно. Не десять, как ученику.

– Заготовить о сем определение. Ну, за стол с нами, – показывая на карты, рассмеялась императрица, – пока рано садиться. Ступай. Тебя проводят в покои к племяннице.

Многократно кланяясь и пятясь, отступаю к двери. И ведь никто не хихикает и не показывает пальцами. Неужели такое поведение нормально? Учиться мне еще и учиться чужим правилам. Рефлексы Михайлы, столь часто выручавшие, во дворце не помогают. Нет у меня в подкорке правильного поведения и не может быть. Приходится играть на слух, импровизируя.

Глава 3. Непредвиденное знакомство

Опять я шел в сопровождении слуг по запутанным коридорам, даже не пытаясь запомнить дорогу. В наличии услужливых проводников есть немалая прелесть. Покажут, посветят, постучат и доложат. Остается лишь войти. Почтительно кланяюсь толстой бабе-матери царевны, о статусе женщины мне нашептал лакей еще за дверью, и прохожу мимо, не задерживаясь. Ноги у нее страшные, отечные, но это не по адресу. Водянку я не лечу и вообще она признак болезни, а не сама болезнь. Уж на таком уровне разбираюсь.