Целая вечность и на минуту больше-1

Завтра восьмое марта, а значит снова дома будет скандал по поводу того, что какой–нибудь из подруг Асли муж подарил бриллианты, а я — неудачник, который даже шубу на распродаже не сумел ей купить.

Пробовал я ей дарить на восьмое марта всякие безделушки, но все, что дешевле тысячи баксов вызывает у нее дикий гнев.

Глава ХXX. 8 марта 2011 г. Вторник. День тридцатый

Открыв глаза утром, я услышал громкие причитания Асли, что у людей мужья как мужья и только ей, бедняжечке, не повезло. Одевшись, я зашел в комнату к Миечке и, поздравив ее с праздником, крадучись вышел из дома. В общем–то, можно считать, что сегодня мне повезло: на прошлое Восьмое марта Асли в меня хрустальной вазой запустила.

Доехав до цветочного киоска, я в очередной раз поразился зачем они работают круглый год. С их ценами на Восьмое марта они запросто могут отдыхать до следующего Восьмого марта — денег, заработанных за один день, им хватит. Купив розы, я отправился к Марьям. И в очередной раз поразился тому, как легко порадовать Ежика. Она так и простояла все то время, что я поздравлял ее, прижав розы к груди.

Приехав на работу, я чмокнул Тарану, испепеляемый взглядами Мехти, который возмущенно смотрел то на меня, то на Тарану, не зная, на кого злиться: на меня не положено — я начальник, а на Тарану — не за что. И сел параллельно писать два эмейла: сначала поздравления женщинам, работающим в министерстве, а потом решил заодно написать и Салиму во Францию. Честно говоря, набросав письмо женщинам о том, какие они у нас умные, талантливые и расторопные, я задумался: а зачем им дипломатическая служба? Пускай лучше дома сидят — обеды готовят, детей растят, все равно, настоящего дипломата из женщины никогда не выйдет. У нас даже слово «посол» мужского рода и слово «дипломат» тоже. Именно так я и написал Салиму.

Первой отреагировала Тарана: подойдя к моему столу и взглянув мне в глаза, она сказала:

— Я‑то сама на министерское кресло не претендую, но очень надеюсь, что когда–нибудь министром станет женщина и первым делом разберется с вами.

Не успела она закончить фразу, как в кабинет ввалилась начальник канцелярского отдела, женщина чуть ниже меня и раза в два толще:

— Арслан, в смысле из женщин дипломатов не получится, а мужская половина нашего дипкорпуса блещет умом и прекрасным образованием?

Я с ужасом кинулся к своему ноутбука и открыл папку отправленных писем: как можно догадаться, Салим получил мои самые искренние и теплые поздравления с праздником Восьмого марта. Как же я умудрился перепутать электронные адреса?

Да, это Марьям лучше не рассказывать, она в знак солидарности с женщинами из министерства сама меня придушит.

Раздался звонок, это звонил Раис, который просто жаждал встречи со мной. Зайдя к нему в кабинет под злобные взгляды его помощницы, я в первый, но наверняка не в последний раз проклял век высоких технологий и электронные коммуникации.

— Здравствуй, Арслан! В пятницу несешь Ему последнюю версию выступления? — «ему» означало «министру» и в устах Раиса звучало как сказанное не то чтобы с прописной буквы, а каждая буква была прописной.

— Да, Раис, завтра отнесу речь господину Министру.

Как у Раиса вытянулось лицо! Надо же я, говоря о министре, сказал «господину Министру», а он, пусть и с ударением, но «ему». Боже, Раис теперь ночью не заснет.

— Арслан, я хотел бы, чтобы ты особо подчеркнул роль нашего управления в организации и проведении Съезда. Учитывая, что ты работник нашего управления, тебе это только в радость, я прав?

Мне это было бы в радость, если мое управление действительно мне помогло бы, а учитывая, что весь Съезд делали три с половиной человека (я Байрама посчитал как половину, хотя, наверное, стоило бы его посчитать как четверть), подчеркивать роль управления мне хотелось меньше всего. Но наживать врага в лице Раиса мне не хотелось вовсе. Я судорожно искал выход:

— Раис, я очень хотел бы подчеркнуть ключевую роль нашего управления, но это не слишком скромно. Может, я озвучу вашу мысль завтра на встрече с министром, а уже он сам примет решение — включать это в свою речь или нет?

— Очень хорошая идея, так и сделаем. После встречи с Господином министром зайдешь ко мне и доложишь о реакции Господина министра.

— Обязательно, Раис.

Два: один — в пользу Раиса, я только единожды произнес «господин Министр», а Раис — дважды.

Домой я приехал уже за полночь, откорректировав речь и упростив ее настолько, насколько это возможно. Зайдя домой, я понял, что меня ждет самый теплый прием. На этот раз Асли швырнула в меня гипсовую статую, которая по ее мнению, была лучшим украшением нашего жилища. Откуда у нее силы взялись?

Глава ХXXI. 9 марта 2011 г. Среда. День тридцать первый

Еще не было восьми, когда раздался звонок. Звонок был из–за границы, и я с ужасом подумал: кто из гостей Съезда настолько недоволен, что не поленился так рано встать или так допоздна не спать, чтобы позвонить ко мне?..

— Привет, Арслан.

— Привет, Салим.