Целевая орбита

Вечером 23 июня, как всегда, наша команда стала готовиться к заключительному этапу. Надели чистые рубашки, нагладились, привели себя в порядок, готовились, как на торжественный прием. Принаряженные, стали проверять в папках свои записи. В коттедже наступила тишина. Кто в холле на диване, кто в своей комнате, мы собирались с мыслями. Думаю, что каждый вспомнил предыдущие пуски, просмотрел одному ему только понятные отметки в записной книжке, ведь не даром говорят, что самые плохие чернила лучше хорошей памяти. Вот подошла «Газель», и основная часть уехала. Через полчаса и мы с военпредом тронемся.

Заседание Госкомиссии перед заправкой назначено на десять вечера, как обычно, за восемь часов до старта. Доклады стандартные, как и на предыдущем заседании, в основном об испытаниях на старте.

На комиссию и на пуск прилетел А. К. Недайвода. Видно, звонки В. И. Козлова возымели свое действие. Ведет себя уверенно, как бы заранее зная, что все будет хорошо. Когда-то он был заместителем генерального конструктора по испытаниям и досконально знал полигонные дела. Вот зачитали решение о заправке и пуске ракеты. Назначен ответственный — полковник В. Н. Ефименко и технические руководители по аппарату, блокам ракеты. Время начало отсчитывать часы, оставшиеся до старта. Мы прошли в комнату Госкомиссии.

Практически сразу началось «захолаживание» магистралей окислителя разгонного блока. Напомню, что окислитель «разгонника» — жидкий кислород, а, как известно, его температура порядка — 185 °C. Магистрали довольно длинные, и хотя трубы двойные, как в термосе, да еще изоляция, обеспечиваемая вакуумированием, но сами-то они еще «теплые». Вот и прогоняют через них жидкий кислород до тех пор, пока на входе в блок будет не пар, а жидкость, да еще определенной температуры. Только тогда ее можно подавать в бак. Такой процесс длится полтора часа.

За полчаса до его окончания начинается заправка ракеты окислителем. Окислитель ракеты — азотный тетраксид — захолаживания не требует. Пролили магистрали заправки и в ракету.

Время подготовки как бы растягивается, оно замедляется, и тут нужно взять себя в руки и не суетиться. А порой хочется поскорее все завершить.

Час на заправку бака «разгонника» окислителем. Затем термостатирование.

Дело в том, что, как у нас говорят, среднебаковая температура еще не дошла до нижнего предела, а так хочется сделать еще холоднее. Случай, когда мы выяснили, что при «теплом» кислороде двигатель в космосе не запустился второй раз, заставил нас с особой осторожностью подходить к этому параметру. Двигатель доработали, уменьшили зазоры в уплотняющих кольцах, но все равно, чем ниже температура, тем спокойнее чувствуешь себя.

Процесс термостатирования заключается в том, что в бак постоянно подается охлажденный кислород, а из бака вытекает прогретый, ведь экранно-вакуумная изоляция бака на Земле не столь эффективна, как в космосе. В космосе процесс вакуумирования многослойной изоляции происходит естественно, просто на чехле открываются специальные клапаны, и воздух или продувочный газ выходит из изоляции. Сама она «вспухает», и майларовая пленка за счет отражающей способности замедляет процесс теплопередачи.

Все процессы протекают спокойно. Испытатели знают, что делать.

Вот началась заправка ракеты горючим. Наш-то блок залили «горючкой» еще на заправочной станции.

Опять традиционно обхожу пультовые. Специалисты на местах, из докладов узнаю, что идем по штатному расписанию.

— Вас нашел секретарь госкомиссии? — обращается ко мне В. Н. Панарин.

— Нет, а что?

— Просили зайти в комнату госкомиссии.

— Что случилось?

— Не знаю, но собирают всех членов госкомиссии. Поднимаюсь на второй этаж, захожу в комнату, все в сборе.

— Евгений Иванович, повтори все по порядку, — просит председатель Е. И. Соколова. Вид у него удрученный.

— Заправка первой ступени горючим прошла нормально. Уровней достигли в расчетное время, а вот при заправке второй и третьей ступеней началась какая-то чехарда. Автоматика показала, что достигли уровня второй ступени, а в третьей получили перелив и отключилась. Ничего пока понять не можем. Даже уровней не знаем.

— Что предлагается? Это что, замечания по «Земле»?

— Мы всё проверили. Вроде, к «Земле» претензий нет. Да, ситуация: стоят полностью заправленные ракета и разгонный блок, но вот уровней во второй и третьей ступенях не знаем. А. К. Недайвода молчит.

— Мы не можем дать «добро» на пуск из-за заправки, — продолжает Е. И. Соколов.

— Будем сливать, — делает заключение А. К. Недайвода. Сразу вспомнились слова из песни испытателей: «Лишь бы улетела, не дай нам Бог сливать».

Конечно, в конструкции ракеты все предусмотрено для слива, да и стартовые системы готовы принять компоненты топлива, но не любят ракетчики такие операции, ведь придется все повторять сначала, опять сотни людей будут в напряжении, опять нервы, волнение.