Целое лето

— Не сомневаюсь, — сказал я. — Но вам недавно звонили по поводу очень крупной неприятности в Знаменске, и я пришёл исправить ситуацию.

— Вы от Мони?

— Нет. Можно сказать, что Моня был от меня, но и это не до конца верно. Вы меня впустите, наконец?

Щёлкнул замок.

На первом этаже царила полная тьма и пахло машинами — металлом и смазкой. Налево вела тускло освещённая лестница. Я шагнул туда, и тут же в спину мне упёрся ствол.

— Руки поднял, — сказал голос с акцентом, которого я ой как дано не слышал…

— Шер Диль Мухаммадзаи, — сказал я, не оборачиваясь, — Львиное Сердце, неужели ты меня не узнал? — и повернулся.

О да, это был он. Тогда, при первой нашей долгой встрече, ему было семнадцать.

— Шайтан… — прошептал Шер Диль, опуская пистолет.

— Не бойся, я не к тебе, — сказал я, достал «посредник» и нажал кнопку.

Его откинуло к стене, но он удержался на ногах.

— Дар махалли зебо… — пробормотал он. — Я Двенадцатиугольник шастнадцать — сорок три…

— Я — Треугольник сто одиннадцать, — сказал я. — Продолжаешь исполнять обязанности носителя. Если я вот так подниму руку — начинаешь слушать только мои команды. Ясно?

— Служу Пути, — прошептал бывший Львиное Сердце.

А когда-то он служил у нас проводником, мстя моджахедам за замученного отца, школьного учителя, который посмел рассказывать детям о множественности миров. Всё-таки те, наверху, ткущие наши судьбы, склонны иногда к какой-то ненужной изощрённой жестокости…

Мы поднялись на третий этаж. Здесь была уютно обставленная комната с коврами, мягкими низкими креслами, кальяном, вазой с виноградом. Пахло странно и незнакомо. Если Артур и употреблял вещества, то не расхожие. А мог и не употреблять. В определённых кругах это считается хорошим тоном.

Шер Диль остался стоять в дверях.

Артур не стал подниматься, просто показал мне на кресло рядом с собой. Я устроился поудобнее, дотянулся до винограда, попробовал.

— Извините, — сказал я, — представляться не буду. Если у нас всё срастётся, мы больше не увидимся.

— А если не срастётся?

— Тогда имя не будет иметь значения. Ну да, я вас знаю, вы меня нет — вроде бы невежливо. Я мог бы назваться чужим именем, но это был бы обман, а я в делах предпочитаю полную открытость.

— Предположим, — сказал Артур.

— Вам уже успели предъявить? — спросил я.

Он помолчал.

— Мой человек ударился в бега, — сказал задумчиво. — Но он лох, двух дней не продержится — найдут. И тогда…

— Речь ведь идёт, я правильно понимаю, вот об этом? — я достал «посредник», выщелкнул капсулу, подал Артуру. Он положил её на ладонь, посмотрел как-то сбоку, по-птичьи, и кивнул.

— Вещь эта продажной ценности не имеет, — продолжал я. — А влипнуть с ними иногда можно очень по-крупному. Сколько у вас их осталось?

Я протянул руку, чтобы взять капсулу, и как бы нечаянно коснулся руки Артура. Теперь он был мой.

Такие сильные, красивые, волевые и харизматические мужчины, «альфа-самцы», ловятся на эриксон как изголодавшиеся карасики на голый крючок.

— Я постараюсь вас оградить от преследования за то, что произошло в лаборатории, — сказал я прежним ровным голосом. — Вашей вины нет, и никто не заставлял господина Левина отдавать образец на исследование — тут чисто его жадность и его корысть. А вы ведь не собираетесь сдавать детишек, если что? Потому что детишки ещё менее виноваты, чем вы. И просто случайность, что это они наткнулись на пустую землянку на Сухой балке, а не вы с Шер Дилем. Так что я думаю, это вы и наткнулись? Искали старый кабель и провалились под землю. Так ведь было, не правда ли? Сколько шариков было в коробке?

Артур посмотрел на мою руку, в которой я продолжал катать капсулу.

— Четыре, — сказал он и сглотнул. — Один у Левина, два внизу в сейфе, один я… подарил… девушке. Сестра моего погибшего друга. Сама как сестра мне… Я у неё сам заберу… так лучше.

(Он ведь понятия не имел, что в самых маленьких боксах хранится девять капсул — но вот откуда-то взял очень правдоподобную версию. Мо всегда помним и знаем больше, чем нам кажется. И умеем больше…)

— Хотите — сами, — согласился я. — Только потом сразу или в бетон его залейте, или в трубу заварите — но чтобы никто не добрался.

— Он опасный, — догадался Артур.

— Лаборатория-то взорвалась, — сказал я. — А так он может просто тихо убивать. Болезнь какая-то привязывается, молния притягивается, пожар…

— Так что это?

— Мы не знаем. Их раньше довольно много находили, сейчас реже. Я, когда в школе учился, помню, мы ими играли, обменивались — у них оттенки цвета разные были: чисто белые, голубоватые, зеленоватые… А потом они как-то постепенно исчезли. Ну и ребятишек за собой порядкам уволокли. Только в нашей школе — человек шесть: кто под машину, кто утонул, одного током убило… девчонку, Вальку Косолапову, в электромясорубку затянуло…

Теперь он это запомнит надолго.