Цена памяти (СИ)

— Когда всё только начиналось, я… был испуган, — ровный голос прерывает тяжёлый, резкий вздох. — Мерлин, да я был в ужасе. И я рассчитывал, что наше сотрудничество будет проходить на моих условиях. — Он смотрит на неё, глаза блестят. — Но, конечно же, ты пришла и всё перевернула.

========== 23. Двадцать третья глава ==========

— …Но, конечно же, ты пришла и всё перевернула.

Драко гулко вздыхает и отводит взгляд, смотря куда-то повыше её плеча.

В этот раз он готов говорить. Готов вываливать всё то, что раньше Гермиона могла лишь предполагать или угадывать по его поведению.

— Когда всё началось, Снейп объяснил мне план и привёл в ваше убежище, я собирался давать ровно столько информации, чтобы Ордену было достаточно, — он прикрывает глаза и, скривившись, добавляет: — И я уж точно не планировал рисковать собой.

Его мантия немного помята, плечи опущены, и палочка в руке уныло смотрит в пол. Он стоит посреди гостиной, так и не сдвинувшись с того места, куда аппарировал. Время за полночь, и темнота проникает в комнату через окно, борясь с механическим светом ламп. Гермиона устала, ей нужно отдохнуть перед предстоящей операцией, но Драко позвал её — и она не могла не прийти.

На самом деле, если бы галлеон не раскалился, она и сама бы придумала причину, чтобы увидеть его.

Он молчит ещё мгновение и сводит брови.

— А потом на первой же встрече ты сама напала на меня, — он быстро глядит на неё и жестом останавливает возмущения. — Пожалуйста, не спорь, дай мне сказать. У нас не так много времени… Я до сих пор не до конца понимаю, что это было. Но ты явно намекнула, что прервёшь контакт, если информации будет недостаточно, и я…

— Я не собиралась прерывать контакт.

Шумный вздох вырывается из его рта.

— Да, да. Ты не стала бы, потому что я был твоей задачей, а ты никогда не бросаешь дела на полпути. Но в тот момент… — Его челюсть дёргается, и он на миг прикрывает глаза, словно стараясь справиться с собой. — Я не мог тебе доверять. Я думал, что ты предашь меня. Или что мы покалечим друг друга. Или всё вместе.

Он нервничает, и Гермиона неосознанно делает шаг в его сторону, замечая, как его пальцы крепче обхватили древко палочки.

— Снейп предупредил меня, что в работе с Орденом нужно запасаться козырями, но ты… ты раскрывала все мои карты слишком быстро, — Драко поджимает губы, сдерживая то ли смешок, то ли раздраженный вздох, — и ты чертовски сбивала меня с толку.

Он говорит намёками, но Гермиона всё равно оживляет в памяти все их первые встречи и шумно сглатывает, пытаясь избавиться от растущего кома в горле.

Она не думала, что будет речь.

Гермиона надеялась увидеть его и, ну, может, провести какое-то время вместе. Поговорить с ним так, как они делали это обычно: с ироничными шутками и спорами о глобальном или о чепухе. Ей было не очень-то и важно.

Она просто хотела встречи с ним — и вот он перед ней.

— …Наверное, даже хорошо, что у меня не было чёткого плана, ведь иначе я бы ещё острее чувствовал, как всё летит в тартарары. И потом в июне… что-то произошло.

Малфой поднимает свободную руку — чёрная мантия топорщится в районе плеча, и он весь вдруг кажется выше, но худее, мрачнее и будто бы прозрачнее. Как призрак, как собственная тень. Гермиона смаргивает видение, а он неопределённо поводит рукой в воздухе.

Её желудок совершает какой-то акробатический трюк, когда Гермиона понимает, что это — слова и жест — его отсылка к их первому поцелую.

— …После я продолжал действовать по инерции, а ты продолжала раздражать, — он прикусывает губу; рука зависает в воздухе, пальцы слегка дрожат. — Но это уже ничего не значило.

Драко внезапно переводит взгляд и теперь смотрит прямо на неё. Пронзительно. С щемящей сердце тоской и обезоруживающей искренностью.

Она распахивает рот и сразу же закрывает его. Зажатая и напряженная поза Драко делает что-то с её решимостью, и Гермиона подступает ближе, но не осмеливается прикоснуться к нему.

— Я пытался отстраниться, — шепчет он. — Пытался закончить это — чем бы оно ни было. Я злился. Я злился на себя, на тебя, на Волдеморта, на Снейпа, на дурацкого Поттера, на отца…

Он задыхается и делает два глубоких вдоха; плечи подрагивают; он опускает руку и прижимает ладонь к бедру.

Гермиона отрешённо покачивает головой.

Этот разговор пугает её до чёртиков, но вместе с тем она не может прервать его. Драко говорит о злости, но выглядит скорее нерешительным и растерявшим всю свою невозмутимость.

И почему-то это причиняет ей почти физическую боль.

— В чём-то виноват я сам. И ты… Мы оба. И эта война, мне кажется, она свела меня с ума, и я сам и не заметил, как потерял рассудок. Наверное, это нормально. Это… Это то, что просто происходит. Но ты знаешь — я имею в виду, ты знала меня того. — Он не говорит «прошлого» или «другого», но Гермиона быстро кивает, хотя ему и не требуется её подтверждение. — И я не думаю, что изменился, Грейнджер, но всё равно мы… случились.

Мы.

Она не знает, что сказать.