Цена памяти (СИ)

Гермионе кажется, что ей послышалось. Она пытается отклониться, чтобы заглянуть ему в лицо, но Драко вцепляется в неё ещё сильнее и поспешно добавляет:

— Я… — его голос ломается, — я могу сделать это, только когда буду уверен. Когда буду уверен в вашей победе.

Его передёргивает, а Гермиона наконец умудряется извернуться и взглянуть на него. Выражение какое-то обречённое, губы подрагивают, и в глазах то ли страх, то ли надежда.

Она качает головой; он хмурится.

Гермиона запускает руку ему в волосы, путаясь пальцами в светлых прядях, и снова привлекает к себе, прижимается губами к губам, но сама же не даёт углубить поцелуй.

— В нашей, — она упрямо сводит брови, — в нашей победе, Драко.

***

Гермиона растерянно моргает раз, другой, мотает головой, глубоко втягивая воздух, и видения прошлого наконец рассеиваются.

Она возвращается в промозглую камеру к другому — тому же? — Драко Малфою, который сидит напротив, затаившись в ожидании, и легонько поглаживает костяшки её пальцев.

Прикосновение помогает быстрее прийти в себя.

Когда весь ход событий более или менее укладывается в голове, Гермиона с придыханием говорит:

— Ты просил меня не участвовать в операции в Хогвартсе. И сказал, что можешь снять защиту мэнора.

Он неожиданно крепко сжимает её руку и, стиснув челюсти, кивает. На лице показываются желваки, привлекая внимание. Гермиона заворожённо смотрит на Драко и уточняет:

— И это была наша последняя встреча?

Ей кажется, что её горло схватили сильной рукой. Воздуха не хватает, в животе и в груди тянет почти до боли. Со всем происходящим нервы стали совсем ни к чёрту, и Гермиона ощущает подступающие слёзы.

Драко снова кивает.

— Да. — Его губы подрагивают. — В следующий раз мы увиделись уже в мэноре.

— Та встреча в подземельях?

— Не совсем, — скупо сообщает он, качнув головой.

Гермиона, не выдержав, поднимает вторую руку и трёт глаза; следом сжимает двумя пальцами переносицу и морщится.

Голову постепенно охватывает боль. Мышцы шеи забиты, и в затылке скапливается давление. Разум снова не справляется с объёмом информации, но всё равно старается заполнить пустоты.

Гермиона напрягается и, сделав усилие над собой, задаёт следующий вопрос:

— Но что случилось в Хогвартсе? Что-то пошло не по плану?

— Меня там не было, — отвечает Драко. Она поглядывает на него: он хмурится, и между бровей появляется вертикальная морщина. — Я почти не могу дать тебе подсказок. Единственное, что мне досталось, — это сообщение на монете из трёх слов.

После этой фразы что-то внутри неё начинает работать по-другому: то ли сердце слишком ускоряет свой ритм, то ли от нервов желудок сжимается чересчур сильно.

— Трёх слов? — выдавливает Гермиона сквозь ком в горле и сглатывает так резко, что хочется закашляться.

Затылок начинает пульсировать, и шея совсем каменеет.

Малфой жёстко усмехается.

— Все не так прозаично, Грейнджер. — Он всё ещё нежно держит её за руку, и под столом соприкасаются их ноги, но Драко больше не справляется с лицом: выражение уставшее, измученное и сердитое. — То, что ты помнишь, это лучшее признание, которое у нас было.

В его глазах смесь раздражения и печали.

— Но… — она прикусывает губу; грудь будто налита свинцом. — У нас ведь был план, но ты говорил, что мы попали в ловушку. Откуда ты тогда об этом знаешь?

Драко как-то подбирается всем телом; его кадык дёргается, запуская волну по горлу. Гермиона не может отвести от него взгляда, но чувствует, как её начинает потряхивать. Вновь подступают слёзы, и горе овладевает ей в такой степени, что она еле дышит. Горе из-за всего потерянного, забытого, раздавленного судьбой.

Горе из-за времени, которое утекло и не желает поворачиваться вспять.

— Мне сказал Поттер, — коротко сообщает Драко.

Гермиона опускает голову, утыкаясь взглядом в переплетение царапин на столешнице. Она разглядывает их, концентрируясь на линиях и завитках, пока мозг отфильтровывает информацию.

— Гарри… Он?.. — она глубоко вздыхает и вдруг шепчет: — Я сказала ему, — и только после осознаёт собственные слова. Гермиона снова поднимает руку и прижимает кончики пальцев к виску. — Я сказала ему найти тебя. Если что-то случится.

Невнятные образы мелькают в голове, обрывки фраз не сразу складываются, но Драко мягким голосом помогает ей:

— Когда вас схватили, Поттер ждал меня в убежище. Ты рассказала ему про защиту мэнора, и он почти с порога спросил, действительно ли я смогу её снять, — Драко позволяет себе немного ухмыльнуться, но тут же мрачнеет. — Он был готов отправиться туда сразу же. Он… просил меня вытащить вас.

— Но ты не мог.

Неопределённый звук вырывается из его рта, он морщится как от удара, и Гермиона на мгновение жалеет о своих словах. Не выдержав, она прикрывает глаза, чтобы не расплакаться.

Боль нарастает.

Как и желание докопаться до истины.

— Нам нужен был план, — отрывисто сообщает Драко. Голос холодный, сухой, но Гермиона знает, что ему тяжело даётся это напускное безразличие. — Мы не могли просто вломиться туда. Я не знал, куда точно вас доставили, сколько там уровней охраны, какие у них приказы… Я не мог так рисковать. Не мог.