Цена предательства

Меня подвели к столу. Моя очередь. Я должна отречься от раба…Я молчу, смотрю на Рема, он лежит в той же, отстраненной позе, я сейчас навсегда должна отказаться от своей любви, от своей жизни, он меня ненавидит, ненавидит…Губы словно парализовало… Если бы он кричал, корчился, боролся, мне это не показалось бы таким страшным. Но ардорец лежал все в той же неподвижной позе. Создавалось впечатление, что я тону в самой себе, — любовь просачивалась сквозь все плотины человеческого разума и ненависти. Как же я люблю его! Все глаза были обращены на меня. Только я одна смотрела на Рема. Напряжение нарастало. Отец поджал губы, Зарос покачал головой, словно не сомневался, что я не смогу отречься. Я смотрю на Рема…Прощаюсь…Нет, не смогу…Вдруг взгляд раба на одно только мнгновение стал не отсутствующим, а острым и резким, он посмотрел на меня блестящими фиолетовыми глазами, что-то промелькнуло в его взгляде — «давай Мира, давай!» и сразу его глаза приняли то же стеклянное выражение. Я ошеломленно моргнула, присмотрелась, нет, все такой же бессмысленый, мертвый взгляд. Что же он задумал? Он не под контролем? Но как?

Я немеющими губами говорю слова отказа, повторяя за Мериданоном:

— Я принцеса Святомира София Амелия Бронтейн, дочь его императорского величества Дарко Маркеса Бронтейна отрекаюсь от раба… — слова сказаны, Рем теперь не мой раб, чувствую нарастающее жжение в запястье, браслет Хозяина нагревается. Больно, больно, браслет больше не сжимает мое запястье — свободно болтается, у меня больше нет раба.

Ну что ж, церемония проходит успешно… В голове нарастает шум, с трудом слышу монотонное завывание Карадара, продолжающего читать заклинание. Меня подводят к стулу, усаживают на него, голова кружится…Моя кожа стала липкой и покрылась потом, я почти ничего не слышу, краем глаза отмечаю только, что довольно улыбающийся отец читает слова клятвы принятия раба. Слов не слышу, вижу, как шевелятся его губы.

Послышалось бряцанье металла. Ко мне подошел вередиец, он поднял руку. В ней блеснул нож, и, не успела я проследить за его движением, как лезвие глубоко прорезало одно из моих запястий. Больно! Раб слегка дернулся, почувствовал мою боль. Странно, а вроде я уже не его Госпожа, это наверное просто судорога…Появилась кровь, яркая, блестящая красная жидкость. Она потекла в подставленную заботливой рукой чашу. Меня замутило, когда я увидела, как та скатывается по руке. Я поспешила вскочить. Что здесь происходит. Тяжелые руки опустились на мои плечи, сидеть, я увидела мудрые, абсолютно холодные глаза Мериданона, он тихо, успокаивающе сказал:

— Сидите принцесса, скоро больно не будет, скоро вы уснете… сидите…

— О… Создатели.

Когда мое сердце забилось как сумасшедшее, кровь тоже побежала быстрее.

Страх настиг меня, заставив открыть рот, чтобы дышать. Потом пришло понимание, я должна умереть, у раба не может быть два хозяина, это знали все и Рем, и отец и все эти маги, кроме глупой меня. Вот почему Рем отверг меня, он знал, что я уже мертва…В отдалении я услышал голоса, которые не могла различить. Казалось, комната исчезала. А ведь действительно, это не больно, уже не больно, Мериданон прав, даже приятно. Реальность искривлялась и изгибалась, вот на меня мельком взглянул император, удовлетворенно кивнул, меня держат, кровь течет, я полулежу на своем стуле, все под контролем.

Сердце мое замерло в груди. Затем гулко забилось. Расслабленность, вызванная потерей крови разлилась по всему телу, оставляя болезненное и ужасающее осознание того, что последние мгновения моей прежней жизни подходили к концу. Мериданон уже не держал меня…Я в полном сознании, вижу и слышу все кристально четко, жизнь медленно вытекает из меня. Как хорошо!

Вдруг откуда-то послышался звук, словно кто-то отчаяно молотил ногами. Я немного приподняла голову и увидела, что это пятки Рема производили этот шум. Его ноги болтались туда-сюда в судороге. Зарос все так же держал его голову, глаза ардорца широко открыты, незряче уставившись вверх. Все его тело трясется в судороге. Новый припадок — поднимаясь от бедер вверх по телу, судорога идет волной — его руки метаются из стороны в сторону, судорога идет вниз — спина глухо ударяется об стол, его ноги опять начали дикую пляску.

Все бросились к столу. Что-то происходит не так. Отец что-то кричит, Мериданон пытается колдовать, остановить судороги.