Цена рока

Снова припев, не теряя темпа, а глаза зажмурены, так сильно, что плывут цветные пятна. Зелёные яблоки, красные брызги и чёрные стёкла солнечных очков. По щекам покатились первые солёные дорожки, и Сью не замечала, что поёт уже не фоном, а вместе с Кейдом:

— Я не сплю! Я живой!

Она живая, не статуя, не труп. Она выжила, и теперь должна идти дальше. Принять, впустить боль в распахнувшиеся ворота.

Мягкая рука, нежно гладящая по волосам. Запах пирога с патокой от пальцев. Воскресенье на ярмарке, тир, где мама вышибает все мишени, чтобы ей достался огромный плюшевый медведь. Сахарная вата и улыбка: «Ты у меня похожа на Белоснежку». Комедия с Джимом Керри на диване, рассыпанный попкорн и смех. Маффины с шоколадом, её любимые, и огромный трёхэтажный торт с кучей свечей: «С днём рождения, милая». Хитрые переглядки и тайны от папы — женские секретики. Прогулки по магазинам, поцелуи в лоб и щёки, каждый из которых сейчас словно огненная печать на коже. Пуля, чудом пролетевшая над плечом. Вкус крови.

Воздух кончился — Сью хватала его, как рыба, а слёзы бежали уже бесконтрольным потоком, заливаясь в рот, впитываясь в волосы. Ноги подгибались: жар внутри сжигал, сворачивал кишки в узел, затягивая всё больней, выуживая каждый день, когда мама была рядом. Рассеивая мутную пелену, но заставив с тонким всхлипом осесть на пол, рвано дыша в отчаянном поиске кислорода. В горле боль от попыток дышать.

Музыка прекратилась, песня оборвалась без окончания. Кейд рывком снял с себя гитару, практически роняя её в удачно подставленные руки Данди. Подсознательно он ждал, что это случится, что лёд треснет, и треснет больно. Сью стояла на коленях, содрогаясь в судорожных всхлипах, отчаянно обнимая себя за плечи в слепой попытке не развалиться на куски. Кей даже подумать не успел, как уже присел перед ней, нежно убирая с лица влажные прилипшие волосы и стянув с неё наушники. Слов не было, только облегчение. Она найдёт дорогу из своей темноты. Надо только показать направление.

Кей не знал, что говорить, и не умел быть утешителем. Поэтому просто притянул к себе дрожащее тельце, прижимая покрепче. Позволяя мокрому носу ткнуться в шею, как новорождённому щенку. Держа Сью в своих руках, от каждого всхлипа сам ощущал горечь во рту. Она податливо обвила его в ответ, рывками дёргая из воздуха кислород.

— Ш-ш-ш… Я тут. Маленькая, я тут, всё будет хорошо… Поплачь. Ты справишься, — какие-то глупые и совершенно наивные беспорядочные слова, но важен не смысл, а шёпот на ухо, от которого Сью дрожала всё мельче, как от холода.

— Нам… наверное, лучше уйти? — несмело спросил Джейк, и Кей поймал направленные на них растерянные взгляды поверх головы Сьюзен.

— Нет. Это мы пойдём.

— М-м…

— Она на машине, — внутренними фибрами уловил Кей её попытку что-то сказать.

У него не было ни малейших сомнений: едва ли не впервые в жизни он ощущал, что делает всё абсолютно правильно, когда уверенным рывком подхватывал Сьюзен на руки. Она лишь тесней вжалась в его грудь, тяжело дыша, как от пробежки. Капли с её волос катились ему за ворот футболки, но Кей не ощущал ни веса ещё сильней отощавшего тела, ни дискомфорта. Она там, где должна быть.

В безопасности.

***

Ключи от знакомого синего «Фордика» Сью подала ему сама, достав из кармана джинсов. Поток озонового воздуха немного привёл в чувство, и она безропотно позволила Кейду сесть за руль, а сама кулем рухнула на пассажирское сиденье. Без тепла его тела сразу стало пусто, и чтобы хоть как-то восполнить утрату, она скинула ботинки и поджала ноги к груди. Мидлтаун уже погружался в сумерки, блестели в свете включающихся фонарей оставленные дождём лужи. Сью поёжилась: тонкий свитерок не спасал от холода.

— Сейчас согреешься, — Кейд быстро провернул ключ в зажигании и включил обогрев. Колени упирались в руль, пришлось подвинуть сиденье. Он смешно суетился, скрывая за действиями свою тревогу. То, как Сью тяжело дышала, вытирая рукавом лицо, заставляло его остро ощущать уколы вины.

— С-спасибо, — выдавила она, шумно шмыгнув носом. Длинный свистящий выдох, лбом упираясь в колени, примиряясь с тем, что бушует внутри. Нащупывая слабую точку равновесия между истерикой и оцепенением. Настолько неустойчивую, что шатнуть может в любой момент.

Неужели Кей чувствует это постоянно — что ходит по краю, норовя свалиться в яму?