Цена сокровищ: Опасные тайны Китеж-града

Чуть больше года назад продюсер, приятель Максима, затащил его в команду, штамповавшую документальные телесериалы о тайнах всемирной истории. Сериал имел успех, и один из каналов заказал им новую серию – о военных тайнах. Среди них было несколько фильмов о тайных операциях нацистов в годы войны – ну там военная разведка, шпионы и тому подобное. Честно говоря, признался Максим, мы с трудом отбирали сюжеты – оказалось, что и в этой сфере есть текучка, работа, которую делаешь каждый день, важная, порою жизненно необходимая, но совершенно непригодная для сценария – ни тебе эффектных погонь, ни засад со стрельбой, выразительных драматических поединков между нашими и плохими парнями. Но продюсерам и зрителям нужна «бондиана». Вот мы и сочиняли, насколько фантазии хватит, а чтобы мы слишком далеко от источника не удалялись, со сценарной группой работал консультант из архивного института. Профессор Звонарев, забавный такой человек, маленький, юркий, будь он артистом, я бы пригласил его на роль инженера Гарина – и внешность у него как будто обыденная, но такая харизма! А как рассказывал – заслушаешься. И ужасный педант: мы ему про свое – нам публику развлекать, а он – этого не было, это вы придумали, это все не так. Очень сердился, заказчикам звонил, жаловался на нас. И не принимать его во внимание было нельзя – канал государственный, консультант должен быть обязательно. Рудик, продюсер наш, однажды собрал всех сценаристов и говорит – пишите, что в голову придет, мы ему покажем, пусть свои замечания сделает, а мы все равно потом по-своему снимем. Короче, мне досталась одна северная операция абвера. Мучился с ней долго – материала много, но он весь для журналистской статьи, читать можно, а смотреть – нечего. Я посидел, покопался в Сети, и как-то меня осенило – я придумал сюжет. Честно скажу, самому понравилось, лихо закрутил, динамика пошла, появились разные планы для съемки. Принес сценарий Звонареву – он электронной почтой не пользуется и компьютер тоже недолюбливает, ему все отпечатанное подавай, да еще через два интервала, чтобы править можно было. Я, конечно, был готов к тому, что Звонарев начнет вносить свои коррективы, но он устроил мне настоящий разгром. И что самое удивительное и тогда для меня непонятное – в категорической форме запретил этот сюжет к показу. Он так кричал, что наш продюсер испугался и мне быстро подобрали другой сюжет для разработки. Я его, разумеется, сделал, сценарий передали Звонареву – сам он со мной встречаться отказался. Профессор внес свои предложения и замечания, и сценарий запустили в работу. По деньгам я не пострадал – мы с Рудиком уже не один фильм пропахали, а после чеченского так и просто закорешились по-братски. Он придумал, как мне сделанную работу оплатить, в общем, все, казалось бы, хорошо, но обида осталась. Мне нравилась моя идея – пусть она была бредовой, с точки зрения зануды-архивариуса, но смотрелась бы классно. В общем, я решил подкараулить Звонарева и напрямую спросить – чем ему так помешал мой сценарий.

Оказалось – действительно помешал. Звонарев долго уклонялся от нашей встречи, я несколько дней буквально преследовал его, пока он не сдался и не спросил – что мне надо? Я объяснил. «Я отвечу, – согласился профессор, если вы прежде расскажете, от кого узнали идею этого сценария, кто вам ее подсказал?» Тут пришло время мне удивляться – вообще-то у меня самого голова с мозгами, при желании я и не такое накрутить могу, Флеминг отдыхает – это автор Джеймса Бонда, пояснил я, видя, что профессор задумался над услышанной фамилией. «Точно сами?» «Хотите, я вам свои разработки покажу? И объясню, почему я задал именно такой поворот сюжета?» «Хочу», – сказал профессор. И мне пришлось ему рассказать.