Цербер-Хранитель

Почти весь день Мила провела в блаженном безделье и предвосхищении. Она посетила маникюршу и парикмахера. Заскочила в магазин женского белья и прикупила себе умопомрачительный красный комплект. Не то чтобы она рассчитывала на что-то особенное в первую же ночь с Хароном, но всякая уважающая себя женщина должна быть готова к любому повороту событий, а красивое белье не будет лишним ни при каких обстоятельствах. Как и туфли на высоком каблуке. Мила была девушкой рослой, далеко не всякий кавалер мог посмотреть на нее сверху вниз. Скорее уж она имела печальную возможность разглядывать их намечающиеся лысины с высоты своего роста. Но Харон был высок. Харон смотрел на нее сверху вниз. И в буквальном, и в аллегорическом смысле. И этот взгляд свысока, нелюдимость, закрытость и загадочность бередили душу. Миле никогда не приходилось добиваться мужчины. Обычно добивались ее. Но этот экземпляр был исключением из правил. И тем увлекательнее должна была быть предстоящая охота.

Загонять зверя Мила собиралась неторопливо и незаметно. Она еще не решила окончательно, нужен ли ей вообще этот охотничий трофей, но противодействие, которое оказывал ее чарам Харон, вызывало раздражение пополам с азартом. К тому же, ей в самом деле хотелось узнать, как он делает свои посмертные маски. В самом слове «посмертная» ей чудилось что-то пугающе-романтичное. И свидание в бюро ритуальных услуг ее нисколько не пугало. В этом тоже было что-то неординарное.

Собиралась на свидание Мила по-солдатски быстро. Да и что там собираться, когда все уже продумано и отрепетировано, когда ты прекрасна, дерзка и уверена в себе, когда на тебе красное шелковое белье?!

На территорию ритуального агентства она въехала без пяти минут одиннадцать, припарковала свою машинку рядом с черным катафалком Харона и под ревнивые взгляды мраморной Персефоны взбежала по гранитным ступеням крыльца. Уже там, на крыльце, Мила вытащила из сумочки маску Коломбины. Эту маску она сделала сразу после посещения Венеции, эта маска была прекрасна, в ней Мила чувствовала себя загадочной и немного сумасшедшей. Мужчинам нравятся женщины с легкой придурью. Это истину она усвоила много лет назад. Усвоила и взяла на вооружение. Надев маску, Мила толкнула тяжелую дверь. Дверь не поддалась, даже когда она подергала за бронзовую ручку.

– Очень гостеприимно! – проворчала она и принялась искать кнопку звонка.

Конторы подобного рода работают круглосуточно, а это значит, у посетителей должна быть возможность связаться с сотрудниками. Кнопка нашлась почти мгновенно. Мила надавила на нее указательным пальцем. С той стороны послышалась мрачно-торжественная трель звонка. Даже в таких мелочах Харон был оригиналом. Убрав палец с кнопки, Мила подняла спрятанное под маской Коломбины лицо к хищно зыркающей красным огоньком камере наблюдения, помахала рукой. Какое-то время ничего не происходило. Ей показалось, что очень долго, а потом в замке что-то щелкнуло, и дверь поддалась под нажимом ее вдруг вспотевшей ладони.

Внутри царил полумрак, подсвеченный красным светом от настенных бра, стилизованных под факелы. В любом другом месте это могло бы показаться романтичным, но сейчас ни полумрак, ни факелы не вызывали ничего, кроме проснувшейся вдруг тревоги. Мила запоздало подумала, что было опрометчиво являться на свидание к незнакомому мужчине в столь уединенное и столь экстравагантное место. Но это был ее выбор, а бояться слишком долго она не привыкла, поэтому решительно вскинула подбородок и спросила у гулкой пустоты:

– Ну, куда дальше?

Словно в ответ на ее вопрос из скрытых в стенах динамиков полилась тихая, будоражащая душу музыка. Мила вздрогнула от неожиданности, сказала, пожалуй, излишне громко:

– Спасибо, что не реквием!

– Это готическая сюита Боэльмана.

Из темноты вышел Харон. Одет он был в черный, наглухо застегнутый костюм. В мрачном свете фальшивых факелов он выглядел одновременно пугающе и интригующе. Граф Дракула во плоти.

– Как добрались? – Голос его звучал по-механически ровно и равнодушно, словно бы он на ходу подыскивал вежливые и светские формулировки.

– На машине добралась. Как же еще добираться в вашу Трансильванию?! – Полным раздражения жестом Мила сдернула с лица маску Коломбины.

– Зря, – сказал Харон.

– Что – зря? – сердце вдруг забилось обиженно-резво. – Зря добралась?

– Зря сняли маску. Она вам очень идет. – Харон сделал шаг к ней навстречу, и Мила едва удержалась от того, чтобы не отступить.

– Нравится? – спросила она с вызовом.

– Неплохая поделка. – Харон кивнул.

– Поделка?! – Страх тут же сменило раздражение. – Неделя работы, между прочим!

– Я не хотел вас обидеть.

– А что вы хотели?

– Я хотел сделать комплемент.

– Мне?

– Вашим способностям. Не всем дано родиться гением, но добиться мастерства в ремесленничестве – это огромный труд и великое достижение.

– А гений у нас кто? – Мила недобро сощурилась. Ее окружение прекрасно знало этот взгляд, знало и понимало, но Харон не был из ее ближнего круга. Наверное, потому с наивным простодушием ответил:

– Я.