Цербер-Хранитель

– И кто назначил вас гением? – Мила рвалась в бой, но не до конца понимала, с какой стороны подступиться к противнику, который и не нападал, и не защищался, стоял себе расслабленный, опершись на свою дурацкую трость.

– У меня просто есть внутреннее ощущение. – Харон пожал плечами, а потом, словно бы вспомнив о приличиях, спросил: – Я слишком самоуверен, на ваш взгляд?

– Как я со своими поделками, – Мила раздраженно обмахнулась маской, как веером, – могу судить о степени вашей самоуверенности и гениальности?! Куда мне, простой смертной, до самого Харона?!

Ей хотелось, чтобы получилось дерзко и саркастично, а получилось жалко.

– Вы не простая, – сказал Харон и замолчал.

Вот и думай, что он имел в виду, комплимент это или хорошо завуалированное оскорбление?

– Мы так и будем стоять на пороге? – Мила передернула плечами, словно ей было холодно, осмотрелась. Осматривать пока было особо нечего, а маска Коломбины жгла пальцы. Мила швырнула ее на мраморную тумбу у входа. Идея с маской изначально была дурацкой.

– Простите. – Харон посмотрел на нее безо всякого выражения. Робот, а не человек. – Позвольте, я покажу вам свою контору.

Слово «контора» он сказал с какой-то неожиданной теплотой, и Миле подумалось, что было бы неплохо, если бы ее имя он произносил вот так же.

– Показывайте! Всю жизнь мечтала прогуляться ночью по похоронной конторе.

– Правда? – спросил Харон.

– Шучу! – Определенно, этот мужчина ничего не смыслил ни в иронии, ни в сарказме. И как только дожил до своих лет?

– Тогда я не понимаю, зачем вы пришли. – Он и в самом деле выглядел озадаченно. Насколько вообще может быть озадачен биоробот.

– Я пришла на мастер-класс, – отчеканила Мила. – Вы обещали показать мне свои маски.

– Посмертные маски, – поправил ее Харон. – Если вам не нужна экскурсия, может быть, мы тогда сразу приступим к главному?

– Согласна! К черту прелюдии, давайте сразу к делу!

Кажется, она его напугала этим своим сарказмом и прямолинейностью. Кажется, он абсолютно все принимал буквально. Будет ужасно обидно, если сейчас он возьмет и скажет, что она не интересует его как женщина. Но он сказал другое:

– Мне кажется, что такая женщина, как вы, достойна прелюдии.

И ведь снова не понять, издевается он или говорит серьезно! И что он вообще вкладывает в это слово? А еще спросить бы, какая «такая». Но Мила не стала ничего спрашивать, даже улыбаться Харону не стала, просто молча посмотрела в его стылые глаза. Такие глаза запросто могут быть у маньяка или наемного убийцы. Смотреть в них страшно и даже опасно, но тем интереснее выдержать этот немигающий взгляд.

Она выдержала, а Харон нет. Что-то изменилось в его угловатом, но по-своему интересном лице, промелькнуло на дне черных зрачков, дрогнуло в уголках плотно сжатых губ.

– Следуйте за мной, – сказал он, и голос его тоже дрогнул, не выдержал натиска Милиной харизмы.

Они шли по анфиладе залов нога в ногу. Харону постоянно приходилось сдерживать шаг, чтобы Мила от него не отставала. Обычный мужчина предложил бы ей опереться на свою руку, но Харон не был обычным мужчиной. Кажется, он понятия не имел, как вообще следует обращаться с женщинами. Уникальный экземпляр…

Зал с масками был заперт на ключ. Харон вытащил из кармана брюк увесистую связку, нужный ключ выбрал на ощупь, вставил в замочную скважину и толкнул дверь. Как только дверь распахнулась, в зале зажегся мягкий приглушенный свет, заиграла органная музыка. Что ни говори, а Харон был эстетом.

– Прошу вас, Людмила! – Он сделал приглашающий жест и позволил ей первой перешагнуть порог святая святых этого странного места.

На долю секунды Миле стало страшно, что вот прямо сейчас Харон захлопнет дверь за ее спиной. Сначала захлопнет, а потом еще и запрет на ключ. И она останется один на один с его ужасными творениями. Почему-то Миле казалось, что маски Харона непременно будут ужасны. Она соврала, что уже бывала в этом зале. Не бывала, а всего лишь заглянула в щелочку. Толком ничего не увидела, но поняла, что там, за неплотно закрытой дверью скрывается чудо. А потом ее шуганула строгого вида тетка. На тетку не действовало ни Милино обаяние, ни Милина харизма. Тетка была из когорты несгибаемых и неподкупных.

Теперь, чтобы сделать первый шаг, Миле пришлось побороть поднявшийся в душе страх. В конце концов, она сама напросилась! В конце концов, Мирон знает, что сегодня у них с Хароном свидание. И если она завтра утром не выйдет на работу, начнет бить тревогу. Конечно, если Мирон не заодно с этим графом Дракулой.

Ничего непоправимого не случилось, дверь осталась открытой, Харон вошел в зал следом за ней, встал рядом. Смотрел он не на нее, а на стену напротив, и во взгляде его была… нежность. Или что-то очень на нее похожее. Мила тоже посмотрела…