Цербер-Хранитель

Скрипела та самая похожая на люк дверь. Может и не скрипела вовсе, но была приоткрыта. Наверняка, открылась она не только что, а уже давно. Просто разглядеть это со стороны не представлялось никакой возможности. А теперь вот возможность представилась не просто разглядеть, но и заглянуть внутрь то ли печки, то ли котла.

И он заглянул. А кто бы не заглянул?

Люк поддался с трудом, заржавевшие петли заскрипели так пронзительно, что у Мирона заложило уши. Как в самолете. Вот тебе первый звоночек: бросай все и уноси ноги! А он, дурак, последним усилием распахнул люк и заглянул внутрь…

…Они смотрели на него белыми мертвыми глазами. Они цеплялись за края люка тонкими, полупрозрачными пальцами с обломанными ногтями, силясь выбраться наружу из ужасающей темноты своего логова. Или могилы?..

Мирон отшатнулся. Остался бы воздух в легких, непременно заорал бы, но весь воздух внезапно куда-то подевался, а в груди разгорался маленький, но болезненный огонек.

– Твою ж мать… – Он зацепился ногой за кусок арматуры и едва не упал. – Да что ж тут творится?..

Шрам на ладони зачесался, Мирон обернулся. Цербер сидел в полуметре от него, зыркал красными глазюками.

– Ты вовремя! – Сразу стало полегче, а разгоравшийся в груди огонь, который на самом деле не был огнем, а был панической атакой, почти унялся. – А я тут что-то нашел… Кого-то нашел… Кажется… Ты побудь тут, не уходи далеко. Ок?

Ох, и не доставало ему благоразумия! Вместо того, чтобы полагаться на помощь призрачного пса, было разумнее унести наконец отсюда ноги, а уже потом размышлять над увиденным. Но с благоразумием была беда, и вместо шага назад Мирон сделал шаг вперед, обратно к раззявленной пасти люка. Цербер шагнул следом. Хорошая собачка…

…Внутри не было никого и ничего. Никаких тебе мертвых девушек, никаких тебе белых, невидящих глаз и обломанных ногтей. Темнота, пустота, холод – вот, что было внутри.

– Глюки, – сказал Мирон, присаживаясь на корточки перед люком. – Крыша у меня едет, дружочек, мерещится всякое.

Цербер подошел поближе, мигнул два раза.

– Успокаиваешь? – Мирон едва не погладил его по черепушке, удержался в последний момент.

Цербер снова мигнул дважды.

– Я видел там мертвых девочек. Мертвее не придумаешь. А теперь там пусто. Но ты утверждаешь, что у меня нет галлюцинаций.

Цербер мигнул один раз.

– Тогда что это? Подожди, дай я сам догадаюсь! Призраки? Ты же призрак, и я тебя вижу.

Цербер мигнул дважды.

– Интрига, однако. – Мирон крепко зажмурился, пытаясь собрать мысли в кучу. – Они не призраки, но я их видел. Почему я их видел? Потому что они когда-то здесь были? Мертвые были, да?

Он открыл глаза. Цербер сделал шаг к нему и мигнул утвердительно.

– Так. – Мирон помотал головой. Для надежности, чтобы собранные мысли снова не разбрелись. – Это как слепок прошлого? Их тут убили много лет назад, а я такой крутой, что нечаянно считал эту инфу? Я не слишком сложно изъясняюсь?

Цербер мигнул сначала один раз, а потом после небольшой паузы еще трижды.

– Ладно, не обижайся, друг! Просто, знаешь ли, тяжело привыкнуть к мысли, что ты чертов медиум. Жизнь меня к такому не готовила.

Цербер склонил голову на бок, совсем как обыкновенная собака, переступил с ноги на ногу. Мирон отступил от люка на безопасное расстояние.

– А прикинь, меня вот так закоротит где-нибудь в теплой компании коллег! Решат, что я припадочный. Что тогда?

Цербер ничего не ответил. Наверное, он, решил, что Мирону больше ничего не угрожает, потому что через мгновение его и след простыл. Мирон еще пару секунд постоял перед открытым люком, а потом вышел из башни. Все-таки, надо предупредить Розалию Францевну, что у них тут аварийно-опасный объект без присмотра. Пусть примет меры, пока кто-нибудь из ретивых гостей не свернул себе шею. Но это потом, а пока нужно закончить начатое: выяснить, наконец, какие границы у усадьбы.

До границы, обозначенной трехметровым забором, Мирон добрался минут через пятнадцать. В заборе имелась железная дверь, но в отличие от двери башни, эта была надежно заперта на внушительного вида замок. Мирон мысленно прикинул, что там дальше за этой дверью. Получалось, что ничего особенного и интересного. Стена отделяла усадьбу от оврага. Не от того ли оврага, в котором черные копатели откопали для Харона диковинную черепушку? Думать об этом прямо сейчас не хотелось, и Мирон отправился в обратный путь, правда, несколько изменив траекторию. Пользоваться старыми путями ему не хотелось, а новые привели его к могилам…