Церворум

Переглянувшись, Элен и Энтони последовали за Пифом.

За крепким до вязи во рту чаем Элен рассказала о смерти Кайла все, что знала. Они должны были предотвратить гибель какого-то селения. У него был свой человек во дворце, который и предоставлял ему информацию. Но он оказался предателем. Тот человек сообщил ложное время какого-то события, Элен не знала подробностей. И они пришли намного раньше положенного. Десятки церворумцев и целое село погибло. А когда Кайл планировал новую операцию, он и еще несколько его друзей оказались в лапах полиции из-за того же человека. И были казнены.

– Странно, что Вы не слышали о его смерти. – произнесла она в конце своего рассказа.

– Я много лет путешествовал. Много где побывал… А когда вернулся домой… Дома уже не было. – мужчина окинул взглядом свой полуразрушенный, но уже получавший небольшой уход аил.

– Расскажите мне о матери… И… Об от… биологическом отце.

– Нечего рассказывать, Элен. Ты же уже видела свой первый паспорт, верно?

– Да.

– Там написана правда. Этот… человек… прибыл сюда с военными во время восточной кампании, и они надолго поселились неподалеку. Пел красивые романсы твоей матери о том, что он заберет ее во дворец, и они будут жить припеваючи. Он, кажется, и сам в это верил. Когда она умерла, а ты родилась на свет, Когнатус подписал документы на отцовство… Но на этом твое воспитание с его стороны закончилось. Его мамаша, эта противная тетка, узнав об этом, прикатила сюда сама. Приказала сбросить тебя в реку, пока сплетня о ее золотом сыночке и о какой-то коберке не разлетелась по стране. Но Кайл, который всем сердцем любил твою мать, не мог просто бросить тебя, и договорился с Когнатусом. С тех пор ты жила с ним.

У Элен в глазах встали слезы. Но она не могла себе позволить разреветься при них.

– Они хотели так просто избавиться от меня?

– Да.

Элен судорожно вздохнула.

– Зря они тогда этого не сделали. – пересилив себя, она спросила: – Спасибо большое Вам за рассказ. Вам что-нибудь нужно?

– Нет, мне всего хватает. – проговорил он обеспокоенно.

– Тогда прощайте.

Элен выскочила из аила и широкими шагами направилась к машине.

– Смотри, чтобы она не наделала глупостей, сынок. – произнес он Энтони.

– Она не наделает.

Глава 14

Придя в свою комнату, Лит с раздражением швырнул папку с рапортом о стену. Он не понимал, что с ним происходит. Это место- его родной дом. Его родители положили жизнь за Церворум и погибли, спасая его сородичей. Лит любил это место, людей, которые жили там, и желал, чтобы наконец восторжествовала справедливость.

Но он по какой-то неведомой причине не смог вписать увиденное в документ. Головой он понимал, что он обязан это сделать, что подобные вещи- не шутка, и им место в отчетах. Но рука дрогнула, и он так и не смог записать увиденное.

Лит сначала не верил своим глазам, когда увидел этого пижона, признающегося Равенне в любви. А какими глазами она в тот момент смотрела на него! Казалось, она готова была выскочить за него замуж тут же.

Но почему-то она не согласилась, а взяла время на раздумья. Кажется, если бы она и вправду была предательницей, то не стала бы ждать.

Или это очередной отвлекающий маневр?

Юноша сильно запутался, он не знал, правильные ли поступки совершает, верно ли, что не вписал случай, верно ли, что она теперь сидит в холодной камере? Можно ли ей верить?

Но как?

Она ведь и вправду дочь советника. Лит не замечал, чтобы у них были какие-нибудь конфликты или разногласия, семья Мэйн выглядела, конечно, необычной, особенно для двора, но достаточно гармоничной.

А может он много на себя взял, подозревая кого-то в неверности? Может она права, и этот Оттон не так уж плох и непричастен ко всему, что происходит при дворе? Она же сама рассказала про подземелья…

А правду ли она сказала?

Лит плюхнулся на кровать и тяжело вздохнул. Он не хотел подозревать ее в чем-то плохом, но чувство долга заставляло его рассуждать в этом направлении. Он не мог допустить, чтобы по Септеме разгуливал предатель, которого он сам привел и сам же покрывает.

Когда приедет Элен, он обязательно все ей расскажет.

Литу было известно, что у Главной есть какой-то прибор, сделанный Арисом специально для нее. Это устройство, по поверьям, могло отмечать, правду ли говорит человек. Неизвестно, было ли так на самом деле, но вроде как единственным его недостатком было то, что оно запускало какие-то страшные огромные иглы под кожу, вызывающие адскую боль. Но у Лита не было выхода: Равенна должна либо терпеть, либо остаться как заложница в подземельях.

Чтобы отвлечься от неутешительных мыслей, которые вызывало необъяснимое чувство вины, юноша решил немного «попутешествовать».

Опустив веки, он погрузился в себя, и его подхватил этот странный, но такой знакомый для всех шаманов поток.

Когда он открыл глаза, уже, конечно, не в осязаемом теле, то вздрогнул от неожиданности, потому что первое, что он увидел – это два зрачка с серой каймой, смотрящих прямо на него.

– Какого черта, Равенна?! – воскликнул он.