Церворум

В коридорах ходили туда и обратно люди и шаманы, никто ее не замечал, проходили сквозь нее и продолжали бежать по своим делам. Равенна почувствовала сильный укол дежавю. Да, так и было с ней в этом месте, пока она не знала, что является шаманом. Она бежала по множественным поручениям, и всем по большому счету было наплевать на нее. Но теперь все кардинально изменилось, и Равенна не знала, нравилось ей это или нет.

Может, было бы лучше остаться не сведущим ни в чем человеком? Не знать о Церворуме, о подземелье и обо всей той жизни, что разворачивается под землей? Не знать о готовящейся десятилетиями и поколениями революции, а просто жить и наслаждаться обычным течением дел?

Но это, в общем-то и не важно. Она не человек, а шаман, и все-таки до сих пор церворумка. Она вносит свою лепту в происходящее, она узнала про целое подземелье дворца, где в зеркальных камерах держат бедных шаманов, и она не собирается молчать. А если сейчас ее и подозревают в чем-то, то это быстро решится, ведь она знает, что ни в чем не повинна.

Пора было вылезать из своей маленькой и удобной ямки и действительно начинать работать.

Но вдруг в голову сильно ударило, и девушка сделала глубокий вдох, но уже в камере.

Над ней стоял Лит. 1:1.

– Ну? Чего пришел?

– Скажи, ты совсем идиотка?

– Что не так? – Равенна начала вставать, но все тело сильно ломило.

– Ты вообще в курсе, что не рекомендуется камлать больше пяти часов в сутки?

– И что?

Лит втянул ноздрями воздух и потянул было к ее лицу ладонь с салфеткой, но она тут же одернулась.

– У тебя кровь носом пошла.

Она отняла у него салфетку. Он еле сдержал ухмылку. Но тут же посерьезнел.

– Пойдем. Главная здесь.

Равенна сглотнула. Ей потихоньку становилось не по себе.

Войдя в небольшой и совершенно обычный кабинет, Равенна увидела сидящую за столом длинноволосую девушку, опустившую голову на руки. Когда они вошли, она подняла немного воспаленные глаза.

– Кто это? – спросила она уже строго.

– Равенна Мэйн. О ней я тебе докладывал.

– Мэйн?

– Да.

– Дочь Ронала?

– Именно.

– Чудно. Твой рассказ я уже слышала, можешь идти. Теперь я хочу послушать тебя, дочь советника.

– Зачем? – спросила уставшая девушка.

– Я не привыкла рассматривать ситуацию однобоко. Говори.

Равенна рассказала абсолютно все, начиная от конфликта с Эрикой, заканчивая прибытием в камеру. Главная все это время внимательно слушала, иногда делая уточнения. Равенне даже показалось, что Главная к ней благосклонна.

– Послушай меня, Равенна Мэйн. – сказала она, немного подумав после рассказа девушки. – Мой отец и по совместительству предыдущий Главный погиб, потому что его предал кто-то из замка, и я не хочу повторить его судьбу. Но моя интуиция почему-то подсказывает, что ты не врешь. Она, конечно, редко меня подводит, но… Я не хочу полагаться только на нее. Понимаешь?

– Кажется, да. – солгала девушка.

– Энтони! Позови Ариса! – крикнула она секретарю, и тот, выйдя из своей каморки, направился к выходу. – Значит, ты не будешь против, если мы проверим тебя на детекторе лжи? Всего парочка вопросов.

– Не думаю, что у меня есть выбор. – протянула она, совсем запутавшись. Такое словосочетание, как «детектор лжи» она слышала впервые.

– Соображаешь.

Вошел Арис. Они с Главной достали что-то с верхней полки огромного шкафа, который находился за ее рабочим столом. Это была огромная машина несуразного вида с двумя лампочками. Под одной было написано «ложь», а под другой «правда». От этой махины отходило два маленьких шланга с большими иглами на концах. Равенна сглотнула.

– Будет больно. – произнес Арис как-то бесцветно. – Но не смертельно.

Установив предмет, что-то проверив в нем, и обработав иглы джином, он протянул Равенне раскрытую ладонь.

– Руку.

– Какую?

– Любую. В обе вставлять будем.

В полумраке кабинета сверкнула огромная игла. Она была кошмарно толстая и длинною в полтора указательных пальца. Равенна не особо боялась уколов, но тут она заерзала.

Взяв ее руку покрепче, Арис почему-то остановился.

– Энтони! Я думаю нужна твоя помощь.

Худощавый секретарь вошел в кабинет и опустил руки на плечи Равенны. Девушка заволновалась еще сильнее. Неужели будет настолько больно?

Арис резким и четким движением вставил иглу под кожу от запястья почти до сгиба локтя. Равенна вскричала от боли и неожиданности. И, наверное, сильно бы дернулась, если бы не крепкие руки, пригвоздившие ее к стулу.

Арис с сожалением посмотрел на девушку.

– Извини, родная, но это не все.

– Да, я помню, что иглы две.

– Нет, эту нужно еще немного протолкнуть.

Боль в руке еще не утихла и раздавалась во всей руке при каждом ударе сердца. Пульс каждый раз толкал инородное тело под кожей, что, несомненно, чувствовалось.

– Давайте.

Арис толкнул немного иглу снова. Равенна не кричала, но стиснула зубы так, что стоило их сжать чуть сильнее, и они бы превратились в мелкую крошку. На глазах выступили слезы. Было ощущение, будто под кожу вставили не иглу, а целое бревно. Боли как таковой не было, но от присутствия огромной железяки под кожей чувствовалось нестерпимое желание вынуть ее к чертям.

Старик вздохнул.

– Давай другую.