Цифровой, или Brevis est

Отвечая ему, хлопнула вверху дверь. Послышались шаги. Арсен увидел ноги в блестящих щегольских ботинках, в черных отглаженных брюках. Человек, похожий на молодого клерка, спустился в подвал и остановился в дверях, как перед тем Максим. У человека было умное, чисто выбритое лицо с маленьким шрамом — будто кончик носа отрезали, а потом пришили назад. На переносице сидели очки в тоненькой золотой оправе.

— Иван, — простонала Аня.

Она кинулась к нему и повисла у него на шее. Она целовала его, плакала и целовала его лицо, а человек, обнимая ее одной рукой, смотрел поверх ее плеча на Арсена.

Потом подмигнул.

Арсена обдало будто кипятком. Аня плакала, шептала этому человеку ласковые слова, обнимала его, а Арсен уже знал то, что ей знать ни в коем случае нельзя — она просто умрет на месте…

— Привет, заговорщики, — сказал этот новый человек, нежно отстраняя от себя Аню.

Она, кажется, даже не расслышала его слов. Зато Толик напрягся.

— Здесь только что грохнули Макса, — бухнул он без предисловий. — Сгнил за минуту…

— Он же персонаж, — рассеянно сказал Иван. — Если бы все персонажи, убитые по ходу игры, валялись, где их настигла судьба…

— В «Ядерном распаде» так и валяются, — хрипло сказал Арсен.

Иван кивнул:

— Я понял… Я все понял. Есть проблемы, но критических не вижу. Ребята, разбегайтесь отсюда, валите на хату номер шесть. Арсен поедет со мной.

— Ты уверен… — начала было Аня.

Иван только посмотрел на нее, и она замолчала.

— Пошли, — Иван кивнул Арсену.

Тот неловко слез со стола.

— Ты не бойся, — некстати засуетилась Аня. — Ты просто все честно скажи…

— Я скажу, — пообещал Арсен.

х х х

У лощеного, с иголочки, Ивана была машина, заляпанная грязью на проселках до такой степени, что даже марку ее различить не удавалось. Передние сиденья были затянуты новыми красными чехлами.

— Пристегнись, — велел Иван.

Тронулись. Вырулили из недостроенного дачного поселка с рыжими мятыми колеями вместо нормальной дороги, с соснами вдоль насыпи, со стаей бродячих собак, издали облаявших машину.

Оба молчали. На выезде с проселка Иван притормозил.

— Дай руку.

Арсен повиновался. Иван вывел на ней красным фломастером сложную загогулину, и краска сразу же впиталась.

— Что это? — выговорил Арсен раздувшимися, растрескавшимися губами.

— Это маленькая утилита, которая блокирует фигню, что они на тебе нарисовали. Просто чтобы не возиться долго с ацетоном, с мочалкой, не смывать краску. — Иван тронул машину.

— Так же нельзя, — сказал Арсен.

— Что ты имеешь в виду?

— Она с ума сойдет. Она любит этого… Ивана… тебя!

— А я хочу быть любимым. Не имею права, что ли?

Арсен не нашел слов. У развилки Иван свернул направо: машина не могла проехать по изувеченной ремонтом дороге, где легко проскользнул мотоцикл, поэтому Иван двинулся в объезд.

— Теперь… Максима больше не будет? — спросил Арсен.

— А что, он тебе нужен?

— Я к нему привык.

— Еще скажи, что тебе было его жалко.

— Мне было его жалко, — повторил Арсен.

— Как любого персонажа.

— Как человека. Я привык, что Максим — это человек…

— Я тебя когда-то обманывал? Я же предупреждал, что Максим — терминал, то есть по сути тот же персонаж!

Арсен слизнул слезу. Потом вторую. Не было сил вытирать их. Некого было стесняться.

— Это у тебя шоковое состояние, цифровой, — сказал Иван. — Да не переживай — хочешь Максима, будет Максим, к его роже привыкло уже столько народу… Не все ведь такие, как ты, цифровой.

— Такие… какие?

— Догадливые, — просто объяснил Иван. — Анька до сих пор не понимает.

— А что будет, когда она поймет?

— Придется ее избавить от этого потрясения, — пробормотал Иван.

Машина выехала на шоссе, но скорость набирать не стала, поплелась тихонько в правом ряду.

— Что ты с ними сделаешь?!

— Ничего. Я их использую. Они мне нужны.

— Как щетки. — Арсен зажмурился. — Как веники. Как швабры…

— Как тонкие и сложные приборы, — мягко поправил Иван. — У тебя там была где-то в загашнике утилита, регулирующая нервную систему?

— Свою нервную систему я вполне могу отрегулировать сам!

Арсен хотел бы говорить тихо и значительно, но вместо этого вдруг истерично закричал, и голос послышался надтреснутый.

— Не злись, — примирительно сказал Иван. — Твое дело.

В молчании прошла минута. Ярость, мгновенно охватившая Арсена, так же мгновенно схлынула. Апатия накрыла его пока еще легким, теплым, сереньким одеялом.

— Я не ждал, что они такие жестокие, — пробормотал Иван. — Похитить подростка, напугать до полусмерти…

— Меня?!

— Только не надо рассказывать, что ты ни капельки не испугался. Тебя обездвижили, одурманили, раздели догола…

— До трусов!

— Ах, прости. Целомудренная деталь, — Иван ухмыльнулся очень знакомой улыбкой. — Интересно, как они задумали тебя использовать…

— Как вирус.

— Напугали ежа… голой задницей…

— Как смертельный вирус, — Арсен ворочал слова, как липкие гири на языке, — который убил бы половину человечества, чтобы другая… была свободной.

— Свободной от чего?

— От манипуляции.

— О боже. Все равно что свободными от силы трения. Я хочу кататься на санках по асфальту, уберите силу трения, она мешает.

— Ну ладно. Свободной от тебя. Иван. Максим. Или что ты там такое.