Цифровой, или Brevis est

Арсен перевернул пластиковую коробку. На задней обложке, как водится, помещались скриншоты — картинки из игры, и даже маленькие, в скверной, как бы пиратской печати они производили странное, очень сильное впечатление. Серо-фиолетовая гамма… Глубокое небо, каналы, гранитные набережные…

«Жанр игры не поддается точному определению: это квест с элементами стратегии, шутера, ролевой игры. Пятьдесят вариантов концовки. Двести сорок часов непрерывной игры — и это только основная линия, не считая дополнительных заданий».

— Ого…

«Игра является первой в линейке так называемых психопатических триллеров от компании “Новые игрушки”…»

— Психопатических триллеров?!

— Вот это как раз рекламный ход, — Максим кивнул как профессионал профессионалу. — А игрушек будет много, все разные: для депрессии, для просветления, для адреналина, для смеха, для тупого развлечения… И все очень большие.

— Когда же это все… кто же это все успеет сделать? Одну такую игру… по многу лет вытягивают, только одну игрушку такого класса…

— Успеют, — беспечно пообещал Максим. — У нас не только в Питере филиалы. Кстати, как мама?

— Отгул на работе взяла, — Арсен старался говорить без горечи. — Сидит за компом. В блогах из-за ее ухода такая буча поднялась… — Он помолчал и добавил шепотом: — Они называют это «самоубийство».

— Сумасшедшие, — Максим хохотнул. — Сектанты. Арсен, игрушка не готова, перед тем как ее выкинут на прилавки, надо еще сделать одну штуку. Вроде простую и вроде не очень…

Он склонил голову к плечу.

— А от меня чего требуется? — Арсен насторожился.

— Я попросил бы тебя ее пройти по основному квесту.

— Двести сорок часов?! Или это так только говорится — для покупателей?

— Чистая правда. Для рядового игрока — именно столько, причем оторваться невозможно. Они будут ходить, как кролики, с красными глазами, вот как у меня. — Максим моргнул. — Но тебя я попросил бы… немножко цифрануться ради такого дела. Время исполнения задания будет три — три с половиной часа.

— Ты же обещал, что не будешь на меня давить, — пробормотал Арсен.

— А я давлю? Я предлагаю. Игра отличная, это я гарантирую. Ты не будешь нуждаться в еде, сне, тебя ничего не будет интересовать — только игра. И когда ты дойдешь до финала — пройдет три часа. Рабочий день не успеет закончиться. Ну попробуй, трусишка!

х х х

Небо тянулось серой лентой над крышами домов. По дну улицы, по булыжникам, блестящим, как лысые головы, сновали маленькие люди и боялись оглянуться. Арсен был одним из них.

Что его с самого начала поразило в этой игре — правдоподобность. Фактура стен. Лица серых статуй. Поверхность реки, мосты, шпили — это был Петербург, но не такой, каким помнил его Арсен по паре школьных экскурсий. Это был великий и жуткий город, и чувство идущего по пятам кошмара было таким натуральным, что Арсен едва удерживался, чтобы не завизжать.

Дворы-колодцы, каналы, серая вода. Плывущие вверх лицами трупы старухи-процентщицы и Елизаветы. Редкие передышки в трущобах, где у костра сидят неподвижные люди и каждый может рассказать свою историю. Персонажи у костров были всегда разные, и только один, казалось, шел за Арсеном, преследовал его от костра к костру.

Он выступал из темноты под серыми стенами — тощая фигурка в пиджачишке с лоснящимися лацканами, пиджачишке шестидесятых годов двадцатого века. Человечек с испуганным бледным лицом протирал очки грязным платком и торопливо говорил всегда одно и то же:

— Меня зовут Пантелькин Дмитрий Саныч. Меня зовут Дмитрий Саныч. Пантелькин. Не надо меня искать. Не надо меня искать!

Арсен продолжал свой путь. Очень страшно, когда чувствуешь преследователя за спиной. Не знаешь, что это. Слышишь шаги — все ближе. Надо успеть. Надо сделать свое дело, прежде чем тень догонит тебя.

Не приходилось морочиться с поиском пути: игра будто сама вела Арсена, подсказывая отгадки, открывая потайные ходы. Он должен был расклеивать афиши на стенах: с самого начала, с тесной каморки, где началось действие игры, он тащил с собой тяжелый сверток с афишами и ведерко с клеем. Он маленький человек, только когда он исполнит предназначение — расклеит афиши, — получит свое оружие, а пока — бежать, бежать…

Он задыхался и чувствовал колотье в боку. Несколько раз казалось, что все, его настигли раньше времени, — но мерцал огонек впереди, это был костер, безопасное место, где можно укрыться ненадолго. Опять неподвижные люди, отражается пламя в стеклышке треснувшего пенсне. Корчится в огне заскорузлая от крови ткань. Снова погоня, бегство: он ли играл? С ним ли играли?

— …Так она и померла в подвале, дочка-то.

— …Крест на него уронили, все внутренности выдавили.

— …Меня зовут Дмитрий Саныч. Пантелькин. Не надо меня искать. Не надо меня искать!