Цикл Токайдо. 1. Теневой лис (СИ)

Он поднялся по ступеням в гостиницу, оставив Хиромасу с открытым ртом таращиться ему в спину. Когда Хиромаса пришел в себя, он бросился вдогонку.

— Постой! Сэймэй! Что значит – “приманка”? Что…

Хиромаса запнулся — ступив внутрь, он увидел испуганное лицо тучного бородатого мужчины, одетого в скромное коричневое кимоно из простой ткани. Хиромаса подозревал, что прибывающие на постой благородные господа не часто врываются в гостиницу, ревя как вол, поэтому он замолчал и изобразил приятную улыбку.

Изумление на лице бородача длилось ровно один удар сердца, затем он отважился шагнуть вперед и низко поклонился.

— Сиятельные господа, добро пожаловать в мою скромную гостиницу. Сей ничтожный человек зовется Рока. Во время вашего пребывания здесь требуйте у меня что угодно, все будет исполнено. Гостиница, может быть, выглядит и не слишком, но я уверяю вас, здесь тепло и удобно. Моя жена превосходно готовит, и у нас есть большой запас хорошего вина для удовольствия Ваших Сиятельств.

Во время этой продолжительной речи Сэймэй осматривался по сторонам. Как только Рока закончил, Сэймэй сказал:

— Вина. Теплого для господина Минамото, а мне охлажденного.

От такого властного тона Рока склонился еще ниже.

— Сию минуту, Ваше Сиятельство. Желаете ли еще других прохладительных напитков? Мы можем накормить и поставить в стойло Ваших благородных лошадей? Окажете ли Вы великую честь этому недостойному жилищу своим благородным присутствием ночью?

— Ваши лучшие номера, пожалуйста, — Сэймэй уверенно прошел мимо хозяина и направился по узкому коридору столь решительно, что развевающиеся рукава его каригину касались стен.

— Благородный господин! Не туда! — почти взвыл Рока.

Сэймэй замер на мгновение, затем повернулся с безупречно прямой спиной, буквально источая презрение. Он надменно посмотрел сверху вниз на Року и приподнял брови.

— Я вижу комнату вдоль по коридору, которая на мой взгляд устроена весьма удачно. Судя по расположению гостиницы, эта комната самая теплая во всем здании.

Хиромаса замаскировал веселье за кашлем. Ему не часто предоставлялась возможность узреть Сэймэя в наивысшем проявлении аристократизма, и даже если это было всего лишь притворством, то, нужно признать, весьма убедительным.

Несчастный хозяин заломил руки и снова поклонился.

— Ваше Сиятельство правы. Та комната очень теплая, но это не самое лучшее место для проживания, которое эта скромная гостиница может предложить. Прошу Вас, позвольте мне показать вам две смежных комнаты наверху, гораздо просторнее и намного лучше обставленные.

Сэймэй не двинулся с места.

— Я хочу спать в этой комнате.

Это вызвало еще больше отчаянных возражений у домовладельца, который упал на колени, умоляя Сэймэя изменить свое решение. Получив в ответ очередной отказ, Рока смирился, поднялся на ноги, понурившись и опустив плечи, и пробормотал, что уважаемый гость может занять эту комнату.

Не сказав ни одного слова благодарности, Сэймэй повернулся и прошел по коридору, открыл фусума в комнату и вошел.

Когда он скрылся из виду, хозяин тяжко вздохнул и покачал головой.

— Глупец, — страдальчески сказал он сам себе. — Какой глупец…

— Почему вы назвали его глупцом? — спросил Хиромаса.

Рока испуганно взвился, развернулся на месте, схватившись за сердце, и в ужасе уставился на Хиромасу.

— О, мой господин! Я… Я вас не видел! Умоляю, простите сего невежественного человека… — он снова принялся отбивать поклоны, но Хиромаса протянул руку и остановил его.

— Ничего страшного. Я займу одну из тех комнат, о которых вы упомянули, если это не причинит лишних хлопот.

— Да какие же хлопоты, Ваше Сиятельство! — Рока изумленно выкатил глаза. — Но я надеюсь, вы простите меня за те слова, что давеча у меня вырвались?

Хиромаса улыбнулся, надеясь, что улыбка вышла достаточно успокаивающей. Ему показалось, что он угадал, какую роль отвел ему Сэймэй, и должен был ее сыграть, поэтому сделал жест хозяину, чтобы тот проводил его в комнату. Когда Рока поспешно просеменил мимо него и начал подниматься по лестнице, Хиромаса спросил:

— Почему вы назвали господина Абэ глупцом?

Рока согнулся и почти захныкал:

— Ах, благородный господин, пожалуйста, не напоминайте мне о моей оплошности! Прошу вас!

— Чепуха, — перебил его Хиромаса, начиная испытывать удовольствие от своей роли. — Между нами говоря, господин Абэ иногда бывает… сложным человеком.

— Не мне, ничтожному, судить о поступках благородных господ, — толстяк вскарабкался по лестнице так поспешно, будто просто мечтал избавиться от общества Хиромасы.

Поразмыслив, Хиромаса пришел к выводу, что говорил с кем-то, кто был несоизмеримо ниже его по положению, слишком уж по-свойски, и решил испробовать на домовладельце другую манеру по принципу “добрый господин — злой господин”. Он проследовал за кланяющимся Рокой в комнату, которую тот называл “лучшей комнатой этой гостиницы”, с безразличным видом огляделся и внезапно рявкнул:

— Почему ты назвал моего уважаемого товарища дураком?!