Цинковые мальчики

Паять лет нам внушали: вы все там будете. Так что, нисколько не покривив душой, я мог бы честно ответить полковнику: "Я ждал этого дня целых пять лет". Если кто представляет отъезд офицера в Афганистан как быстрые сборы по первому звонку, по-мужски скупое на чувства прощание с женой и детьми, посадку в ревущий самолет в предрассветной мгле, он ошибается. Путь на войну получил необходимое "бюрократическое оформление": помимо приказа, автомата, сухпайка, требуются справки, характеристики - "политику партии и правительства понимает правильно", служебные паспорта, визы, аттестаты и предписания, справки о прививках, таможенные декларации, посадочные талоны. И только после этого вы сядете в самолет и оторвавшись от земли, услышите выкрик пьяного капитана: "Вперед! На мины!"

Газеты сообщали: "Военно-политическая обстановка в ДРА продолжает оставаться сложной и противоречивой". Военные утверждали, что вывод первых шести полков надо расценивать только как пропагандистский шаг. О полном выводе советских войск не может быть и речи. "На наш срок хватит", - в этом никто из летевших со мной не сомневался. "Вперед! На мины!" - кричал уже сквозь сон пьяный капитан.

Итак, я десантник. Как меня тут же просветили: армия делится на две половины: десантников и соляру. Этимологию слова "соляра" установить так и не удалось. Многие солдаты, прапорщики и часть офицеров делают себе наколки на руках. Они не отличаются большим разнообразием, чаще всего это ИЛ-76 и под ним купол парашюта. Бывают и варианты. Например, я встречал такой лирический сюжет: облака, птички, парашютист под куполом и трогательная надпись: "Любите небо". Из негласного кодекса десантников: "Десантник становится на колени лишь в двух случаях: перед трупом друга и чтобы напиться воды из ручья".

Моя война...

- Равняйтес! Смирно! приказываю совершить марш по маршруту: пункт постоянно дислокации - уездный партийный комитет Баграми - кишлак Шевани. Скорость на маршруте - по головной машине. Дистанция в зависимости от скорости. Позывные: я "Фреза", остальные - по бортовым номерам машин. Вольно. - Обычный ритуал перед выездом нашего агитотряда. Могло последовать продолжение снимать каски и бронежилеты категорически запрещаю. Автомат из рук не выпускать...

Я запрыгиваю на свою бээрдээмку, небольшой проворный броневичок. От наших советников услышал ее кличку - "бали-бали". "Бали" в переводе с афганского "да". Когда афганцы проверяют микрофон, они, помимо нашего традиционного "раз-два, раз-два", говорят "бали-бали". Мне, как переводчику, интересно все, что связано с языком.

- "Сальто", "Сальто", я "Фреза". Пошли...

За невысоким каменным забором одноэтажные кирпичные домики, покрытые снаружи известью. Красная табличка: уездный партийный комитет. На крыльце нас встречает товарищ Галман. Он одет в советское военное хэбэ.

- Салам алейкум, рафик Лагман.

- Салям алейкум. Четоур асти! Худ асти! Джор асти! Хайр хайрият асти? выпаливает он традиционный набор афганских приветственных фраз, которые все означают, что собеседник интересуется вашим здоровьем. Отвечать на эти вопросы не нужно, можно просто повторить то же самое.

Командир не упускает момента, чтобы загнуть свою любимую фразу.

- Четоур асти? Хуб асти? В Афгане по дур-рости.

Услышав непонятное, товарищ Лагман недоуменно смотрит на меня.

- Русская народная пословица, - поясняю я.

Нас приглашают в кабинет. Приносят на подносе чай в заварных металлических чайниках. Чай у афганцев - непременный атрибут гостеприимства. Без чая не начнется работа. не состоится деловой разговор, отказаться от чая - все равно что не протянуть при встрече руку.

В кишлаке нас встречают старейшины и бачата, вечно неумытые (совсем маленьких не моют вообще, согласно шариату слой грязи сохраняет от злой напасти), одетые во что попало. Раз я говорю на фарси, каждый считает необходимым удостовериться в моих познаниях. Следует неизменный вопрос: сколько времени? Я отвечаю, что вызывает бурю восторга (ответил, значит, действительно знает фарси, а не притворяется).

- Ты мусульманин?

- Мусульманин, - отшучиваюсь я.

Им нужны доказательства.

- Калему знаешь?

Калема - это особая формула, произнося которую ты становишься мусульманином.

- Ла илях илля миах ва Мухаммед расул аллах, - декламирую я. - Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его.

- Дост! Дост (друг)! - лепечут бачата, протягивая в знак признания свои худенькие руки.

Они еще не раз попросят меня повторить эти слова, будут приводить своих друзей и завороженно шептать: "Он знает калему".

Из звуковещательной установки, которую сами афганцы назвали "Аллой Пугачевой", уже разносятся афганские народные мелодии. Солдаты развешивают на машинах наглядную агитацию: флаги, плакаты, лозунги, раскручивают экран покажем фильм. Врачи ставят столики, раскладывают коробки с медикаментами.