Цирк зажигает огни

Сюжет пантомимы был несложный. Наши цирковые артисты обслуживают фронт. На город наступают фашисты, вылавливают всех подозрительных, проверяют и артистов: «А что вы умеете? Как докажете, что вы – циркачи, а не советские разведчики?» И каждый артист показывает своё мастерство. Затем Красная Армия на этом участке фронта переходит в наступление, отбивает город. Что ж, и такое бывало, но, к сожалению, слишком редко в те начальные этапы войны!.. Дуров играл роль командира полка, спасавшего наш город. Он въезжал в город-манеж на танкетке. Трещали мотоциклы, гремела пальба… Вот такое необычное было цирковое представление!

По-прежнему главнейшую свою задачу артисты цирка видели в выступлениях перед ранеными. Но в Ташкенте госпиталей было немного. Зато Сталинабад (ныне Ашхабад) по праву можно было назвать госпитальным городом. В туркменской столице Дуров и его товарищи не только работали как артисты, но и помогали обслуживать раненых, используя для этих благородных целей и цирковой транспорт, и отчасти реквизит. Всё шло в дело!

Следующий город – Нижний Тагил. Он запомнился необычными даже для видавших виды артистов выступлениями – прямо в заводских цехах. На танковых башнях делался настил, сооружались подмостки, по которым на настил выходили артисты и животные, и представление начиналось!..

К весне Дуров со своими товарищами перекочевали в Златоуст. Разбили шапито, приготовились к выступлениям, но не учли того, что этот край занимает чуть ли не четвёртое место в мире по числу осадков. В мае навалило… уйма снегу! Шапито было завалено по шапку. Мучились артисты, но ещё больше страдали животные. Дуров бросился к «отцам города»: «Помогите!» «Отцы города» милостиво выделили утеплённый посудный склад. Помещение, конечно, не самое для цирковых дел подходящее, но весьма теплое. Однако торгующие организации Златоуста в восторг от такого решения своих прямых начальников не пришли и стали тянуть волынку с передачей помещения под цирк. Тогда, получив на это «добро», циркачи стали выносить посуду и обустраивать помещение. И всё равно – посудный склад годился только как конюшня, склад для реквизита и провианта. Надо же где-то выступать! И тогда Дурову удалось добиться разрешения выступать с цирковой программой на сцене городского театра. Цирк чередовался с драмой. Слон выходил на сцену, предварительно укрепленную толстенными досками. Пожалуй, это был единственный подобный случай в работе Юрия Владимировича. И он, вспоминая об этих днях, постоянно подчёркивал: «Вот я опять вернулся на сцену драматического театра! Не было бы счастья да несчастье помогло!»

Тем временем Главное управление цирков, эвакуированное в Томск, прислало своего представителя В. М. Мусатова, впоследствии – директора Куйбышевского цирка, с просьбой:

– Юрий Владимирович! Помогите отвоевать здание в Челябинске. Оно занято эвакопунктом. Все наши артистические кадры на Урале и в Сибири. Людям надо где-то жить и работать, а площадок для выступления мало! Многие цирки остались за линией фронта, многие пострадали от вражеского огня… А Челябинский цирк – один из лучших.

Закончил представитель Главка свою тираду неожиданно: мы, мол, наслышаны о Ваших дипломатических способностях в переговорах с местным начальством и верим, что и эта миссия будет успешной!

И Дуров отправился в Челябинск – отстаивать одно из немногих уцелевших цирковых зданий. В те дни враг был уже отогнан от Москвы. Из Челябинска выехал домой, в столицу, Московский Малый театр, а свой драмтеатр ещё не прибыл. В разросшемся и густонаселенном Челябинске почти не было зрелищ за исключением двух-трех кинотеатров.

Не станем вдаваться во все перипетии дуровской миссии, скажем лишь, что цирк открыть удалось, и сезон был открыт, и работали артисты по два раза в день с полным аншлагом!

Из Челябинска артисты направились в Магнитогорск. Здесь произошла встреча Юрия Владимировича с его первым цирковым режиссёром Шахетом, который предложил создать специальный военно-патриотический номер в русском национальном духе. Но как отказаться от привычного дуровского одеяния? Страшновато было выйти из прежнего художественного образа и не создать эквивалентный ему новый! И всё же предложение режиссёра было и своевременным и интересным. Дуров загорелся! А тут как раз поездка в Москву. Отправились вместе с режиссёром. Долго ходили по костюмерным Большого театра, примеривались к разным нарядам. Надевал Юрий Владимирович тогда и костюм Бориса Годунова, и боярский кафтан – не подходит! Придётся шить заново! И вот с помощью художника по костюмам и мастеров-костюмеров появляется русский дуровский костюм, которым он пользовался все военные да и многие послевоенные годы!

Гремели бубенцы, в манеж влетала тройка борзых лошадей. Ею правил удалой молодец на облучке, а позади седоками были медведь с гармонистом. Нетрудно догадаться, что удалым молодцем был Юрий Дуров. Звучал патриотический монолог, неизменно отзываясь в сердцах зрителей: