Цирковой поезд

– Беги! Тео! – крикнул он и сам понесся по коридору. Тео среагировал незамедлительно. Перепрыгнув через кресло Хораса, он побежал в другую сторону. Александр мчался во весь опор, но, к несчастью, оказался в тупике. Когда он обернулся, двое солдат стояли прямо перед ним. Один из них занес кулак и ударил Александра по голове, после чего оба загоготали, глядя, как мальчишка падает на пол.

На другом конце коридора Тео удалось оторваться от двух солдат, преследующих его, но офицер быстро нагнал его. Лена уже входила в вагон-ресторан, когда услышала крики и немецкую речь. «Неужели нас опять обыскивают?» – подумала она, и внутри зародился страх: все-таки в комнате Александра лежали украденные вещи. Запаниковав, она поспешила на звук.

Заслышав шум, другие циркачи тоже высыпали в коридор, желая разобраться в происходящем. Лена быстро шла к купе Хораса, узнав голос отца. Сердце забилось быстрее, и она торопилась как только могла.

– Папа?

Она завернула за угол и увидела Тео, схваченного солдатом в форме.

– Папа! – закричала она и взглядом встретилась с Тео.

– Лена! Беги отсюда!

Она стояла, не в силах двинуться с места. Губы папы шевелились, но она не слышала, что он говорит. Все вокруг показалось нереальным. Это не могло происходить на самом деле, только не с папой! Он протянул руку помощи сироте, когда никто не отважился на это. Папа метался между двумя женщинами, будучи человеком женатым, но ее, свою дочь, он никогда не бросал. Папа преподнес ей целый мир, когда она была прикована к инвалидному креслу. В этот момент она полностью поняла его и знала, что любовь сильнее гнева. Она зажмурилась, надеясь, что все происходящее ей померещилось. Но когда открыла глаза, солдат остался на месте и все так же крепко держал Тео. Услышав возню за собой, Лена обернулась и увидела, как Александр рухнул на пол в другом конце коридора. Она бросилась к нему:

– Вставай, Александр!

Он едва просипел:

– Лена?

В отчаянии она попыталась тащить его за рукав:

– Нужно бежать отсюда! – Она ударила его по лицу, но безрезультатно. Боковым зрением она заметила быстрое движение в другом конце коридора. Это солдат увидел ее и теперь быстро направлялся в их сторону. – Александр! Поднимайся! – визжала она.

– Лена! – крикнул ее отец. Он видел, как надвигался солдат. – Лена. Бегом!

Ее лицо сморщилось, как от боли, когда она в последний раз глянула на Александра. Она стянула с себя подаренный им браслет с голубем и запихнула ему в карман.

– Александр. Мне жаль. – Она развернулась и побежала в противоположном направлении, игнорируя боль в ногах. Ее мозг переключился в режим выживания. Она понимала, что от солдат ей не убежать, а потому скользнула в одно из купе, заперев его так тихо, как только могла. Она прислонилась к двери, тяжело дыша. Солдаты могли быть быстрее нее, но она знала цирк и его коридоры как свои пять пальцев. В коридоре раздался стук солдатских сапог и голос ее отца:

– Не бойся, Лена! Я найду тебя. Обещаю!

Борясь со слезами, Лена ждала. Она знала, что нужно было бежать. Солдаты наверняка будут осматривать все вокруг. Убедившись, что снаружи никого нет, она открыла дверь и выглянула наружу. В коридоре было пусто. Она стала пробираться, прячась за шторами, поворотами и в нишах до тех пор, пока не добралась до Лабиринта миражей.

Уже внутри она завернула налево, затем направо, после еще раз налево и опять направо. Ее подстегивал страх. Она не останавливалась, пока не добралась до своего тайного места. Распахнув зеркальные панели, Лена ввалилась внутрь и рухнула. Ноги болели. Она сдвинула панели, чтобы казалось, будто тут никого нет. Она боялась, что солдаты сумеют вычислить ее по стуку сердца и тяжелому дыханию. Совсем рядом послышались торопливые шаги. В лабиринт заходило все больше солдат, и они перекрикивались между собой на немецком.

Лена в ужасе сорвала с ног фиксаторы и положила голову на руки. Она закрыла глаза и принялась молиться про себя: «Пожалуйста. Пусть с ним все будет хорошо. Обещаю, я прощу папу. Я обещаю никогда больше не просить тебя что-то изменить. Обещаю быть довольной всем, что имею. Обещаю держаться подальше от Александра. Пожалуйста!» Она молилась и молилась, а в ушах эхом звучали слова отца:

– Я найду тебя. Обещаю!

Глава двадцать четвертая

Лена не знала, сколько просидела в своем тайном убежище, но в определенный момент она заснула. Проснувшись, поняла, что уже ночь, а воздух стал влажным. Дрожа, она прислушалась, боясь уловить немецкую речь. Но отовсюду доносились голоса других циркачей, которые звали ее по имени. Лена закрыла глаза и подумала о том, что очень жаль, что ему не удастся прятаться в Лабиринте вечно. Она знала, что рано или поздно придется выйти наружу, а потому затянула на ногах фиксаторы, раздвинула зеркальные плиты и направилась к выходу.