Цитадель в огне

– Эльфы, – ответил тахаш с некоторой грустью, – как и птеринги, вымирающая раса. Не знал? У них уже не рождаются дети… или почти не рождаются. А существуют еще потому, что живут, скажем, очень-очень долго. И все-таки их все меньше и меньше.

– Точно?

Тахаш сдвинул плечами.

– Тем, кто живет тоже долго, заметно, – сообщил он отстраненно. – Те земли, которые когда-то занимали эльфы, сокращаются, скукоживаются. Сейчас у них только Эолум да еще несколько городов помельче, а когда-то таких, как Эолум, были десятки, сотни!.. Сейчас там либо руины, либо вообще леса и болота. Жители покидают пустеющие города и стягиваются ближе к центру.

– Скорее бы, – буркнул Теонард, – скорее бы вообще стянулись в один-единственный дом, чтобы их там и убить всех!..

– Ты жестокосердный, – упрекнул тахаш.

– Я справедливый, – возразил Теонард. – Справедливость меня никогда не покидала, но я был слаб и постоянно уступал, отступал, хотя и клялся себе, что когда-нибудь, когда стану сильным… Но если не сейчас, то когда?

Тахаш сказал терпеливо:

– Погоди, а как насчет вашего великого закона о неприкосновенности земель и рас, который вы приняли?.. Или это только чтобы защитить птерингов?

Теонард отмахнулся.

– Птерингов не жалко. Я вообще про них узнал от Керкегора. Тот закон мы принимали против амбиций гоблинов и всяких на них похожих.

– Вот-вот, – ответил тахаш многозначительно, – и от всяких на них похожих.

Теонард открыл рот и закрыл, застыл, словно стараясь быстро осмыслить – в самом ли деле стал похожим на Гнура.

– Ладно, – сказал он, подумав несколько секунд, – но с солнечными эльфами что-то делать надо!

– Сначала все обдумайте, – произнес тахаш. – Большинство вопросов, ты удивишься, можно решать и без войны.

– Интригами?

– Дипломатией, – ответил тахаш. – Интриги на высшем уровне называются дипломатией.

Он умолк, глядя, как гарпия, амазонка и Страг что-то обсуждают, Аэлло жестикулирует, пытаясь, видимо, донести мысль, поединщик с постным лицом кивает и поглядывает в сторону своего замка. Рядом Лотер беззастенчиво разглядывает Брестиду, та делает вид, что не замечает, он всего лишь мужчина, но спину выпрямила так, что грудь красиво поднялась.

Ворг наконец насмотрелся, отделившись от группы Хранителей, направился широкими шагами к тахашу и Теонарду.

– Простите, – сказал ворг слегка рыкающим голосом, – но вы так орали, а у меня очень чуткий слух… Сразу скажу, Теонард прав, хоть и поглядывает на Брестиду.

– Ого, – сказал тахаш в подчеркнутом изумлении, – а я думал, ворги ненавидят людей.

Лотер поморщился.

– Какая ненависть, просто презираем эту в целом глупую и никчемную расу, хотя отдельные племена бывают хороши, почти как ворги… Но Теонард в своей ненависти прав, солнечные эльфы – высокомерный, но мерзкий народ! Будь это в моей власти, уничтожил бы их моментально.

Тахаш поинтересовался:

– Тебе-то что сделали? Оскорблен, что там у себя держат людей в рабстве?..

– Пусть держат, – отрезал Лотер. – Людей не жалко. Но не прощаю это высокомерие, эту надменность, эту снисходительность… Ишь, он меня прощает! Сволочь…

Тахаш грустно усмехнулся.

– А-а, вот оно что… Солнечный эльф унизил тебя при всем народе. И, главное, при двух женщинах. Но он не знал, что тебя это унизит…

– Иначе, – спросил Лотер зло, – ударил бы сильнее?.. Вообще, то был не солнечный, и не перед двумя, а всего лишь перед одной. Но какая разница? Теонард, не знаю, как в остальном, но насчет солнечных эльфов – я твой союзник.

– Спасибо, – ответил Теонард, он протянул руку, – я рад, что у меня сильный и благородный соратник даже в таком… опасном замысле.

Лотер, чуть замешкавшись, протянул в ответ мускулистую длань. Тахаш вздохнул, когда они сомкнули ладони в рукопожатии и некоторое время мерились силой.

Он сказал безнадежно:

– На разрушении ничего не построишь…

– А мы сумеем, – заявил Теонард.

– И что построите?

– Союз, – пояснил Теонард.

Тахаш подумал, сдвинул плечами

– Ну разве что как первый шажок.

– Над вторым будем думать после первого, – ответил Лотер.

– Да, – поддержал Теонард, – зачем думать над вторым и третьим, если после первого может пойти не так? Тем более что у нас такой советник, который не может вспомнить свое имя, – то ли Бэйларон то ли Глумдар или Друборин, Малеф или еще кто-то, остальные имена вообще позабыл…

Тахаш задумчиво посмотрел на лесок ворга, листва в солнечных лучах кажется изумрудной, а может и правда изумрудная, потому как в каких-то землях есть деревья, у которых осенью листва превращается в изумрудное пламя. Полузверь, видимо, из тех мест, иначе не загадал бы себе такие.

Помолчав, тахаш снова напомнил:

– А вы сами не забыли, что эти солнечные эльфы помогли вам победить в последней схватке? И без их помощи Цитадели могли не получиться?

Теонард запнулся на миг, видно было, как морщит лоб, наконец ответил с усилием:

– Хорошо, как только отпустят всех людей, что у них в рабстве, выстроят им дома… извинятся!.. тогда и я их прощу. И дадут им столько золота в уплату за их рабский труд, сколько те возжелают.

– И за труд их отцов и дедов, – подсказал Лотер.