Цивилиzации

У мексиканцев прекрасная выправка, они хорошо сложены и цвет лица у них — не то что у французов, бледный и болезненный. Мужчины, как и в моих, и в твоих родных краях, не носят бород. Их предводитель крепок, привлекателен, пребывает в расцвете лет, статен, но все же не такой рослый, как король Франции, который кажется великаном. Зовут его Куаутемок, и служит он императору, которого именует Монтесума[235]. Под головным убором из перьев у него длинные волосы, которые он заплетает. Одежды его выделаны весьма посредственно, зато бросаются в глаза украшения тонкой работы.

Говорит он, что служит божеству, которое называет Кетцалькоатль, слово это на его языке означает «пернатый змей». Но я также заметила, что порой он взывает к богу дождя, его они зовут Тлалок, и у него есть молот, как у нашего бога грома Тора Ильяпы[236].

Его воины вооружены копьями и круглыми щитами, некоторые умудряются водрузить на себя вместо шлема голову ягуара, и их лица словно выглядывают из пасти животного, что придает им особенно свирепый вид.

Тем не менее Куаутемок как будто бы не имеет враждебных намерений. Он утверждает, что пришел с миром, прознав о славе королевства, шагнувшего за моря. Он испросил у короля Франции разрешения устроить факторию в порту Гавр-де-Грас, именуемом также Францискополис, чтобы между его землей Мехико и Францией могли курсировать корабли с товарами. В то время как я пишу эти строки, вот-вот увидит свет торговый договор, который безотлагательно должен быть подписан.

К тому же Куаутемок необыкновенно учтив в отношении королевы Элеоноры, а она, как вы знаете, сестра усопшего императора Карла. Он и мне засвидетельствовал свое почтение с самой изысканной простотой и заверил, что его народу по ту сторону моря от таино нужна обыкновенная фактория да право прохода через наши воды, и, как только появится договор, он прикажет своим войскам уйти с Кубы, оставив лишь небольшой гарнизон, и откажется от вторжения на Гаити.

Судя по всему, войны не будет. Нам всем повезло, что мексиканцы столь мирно настроены. Твоя империя молода, ей нужно пока укрепляться в мире, а не в войне. Посему не сомневаюсь, что ты будешь так же доволен, получив эту новость, как я, ее отправляя.

На прощание шлю тебе поцелуи и строки одного местного поэта — видится мне, они как нельзя лучше подходят к нашей общей истории, которая запечатлелась в летописи и привела нас в день сегодняшний:

Весь мир весельем упоен,

И это значит молод он[237].

Руан, 7 июля 1544 года,

тринадцатая жатва Пятой Четверти.