Цивилизации Америки, Великие географические открытия и колониальное хозяйство, генезис капитализма и становление классической политэкономии, великие

В ходе исследования «препятствий, задерживающих размножение населения», Мальтус разделил их на «предупредительные» и «разрушительные», отдав явное предпочтение первым и искренне надеясь на устранение или хотя бы смягчение вторых. Ведь именно к категории «разрушительных препятствий» он отнес такие их формы, как «вредные для здоровья занятия, тяжкий, чрезмерный или подвергающийся влиянию непогоды труд, крайнюю бедность, дурное питание детей, нездоровые жизненные условия больших городов, всякого рода излишества, болезни, эпидемии, войну, чуму, голод».

Невольно напрашивается риторический вопрос: сумело ли человечество даже в начале XXI в. избавиться от всех названных Мальтусом «препятствий», не стоит ли оно и сегодня перед острой необходимостью решения многочисленных проблем, связанных с последствиями действия пресловутого закона народонаселения.

Достаточно актуально звучит и в наше время следующая высказанная Мальтусом мысль: «Политическая экономия, быть может, единственная наука, относительно которой необходимо сказать, что незнакомство с ней причиняет не только лишения, но даже тяжкое зло».

«Нужно совершенно не понимать моего учения, – подчеркнул в своей книге Мальтус, – для того, чтобы считать меня врагом размножения населения. Враги, с которыми я борюсь, – это порок и нищета».

И в борьбе с этим, как их называл Мальтус, «грозными противниками» он предпринял изучение «пределов крайней нищеты» в различных странах (в том числе и в России), сделав вывод, что «главнейшими условиями, повышающими этот предел и умножающими нищету наиболее нуждающихся классов населения, является свобода, обеспечение собственности, распространение среди народа знаний».

Одновременно он четко обозначил два основных условия (или фактора), существование которых объективно и неумолимо ведет к трагическому понижению предела нищеты, т. е., выражаясь современным языком, к снижению черты бедности. Такими условиями как раз являются, с точки зрения Мальтуса, деспотизм и невежество.

Быть может, именно подобного рода аргументы далеко не в последнюю очередь превратили добродетельного, кабинетного ученого в «возмутителя спокойствия», в того, кто в рамках своей «мрачной» теории народонаселения и в целях совершенствования человеческого общества ратовал за настоятельную необходимость устранения «двух зол» – деспотизма и невежества.

Отсюда понятно, почему одним из элементов теории народонаселения Мальтуса (при его в целом негативном отношении к чисто денежной благотворительности) является оказание всему населению, в том числе и бедному, государственной помощи в форме образования, поскольку образование представляет собой такое благо, получение которого одними членами общества не причиняет вреда другим. Здесь мы видим уже что-то похожее на первые ростки будущих теорий социальной ориентации рыночной экономии.

Разумеется, в мальтузианской теории есть очевидные ошибки. И прежде всего это относится к содержащимся в ней расчетам, связанным с постоянно расходящимися прогрессиями роста населения, с одной стороны, и продуктов питания, с другой. Так определенный Мальтусом период удвоения населения длиной в 25 лет опирался на реальный опыт увеличения населения в США, хотя данный рост был вызван отнюдь не ускоренной рождаемостью, а форсированной иммиграцией. Однако, даже отбросив как практически недоказуемые чисто математические формулы названных прогрессий, следует признать, что сущностное содержание самого закона народонаселения заключается в опережающем увеличении населения по сравнению с ростом продуктов питания. При этом Мальтус явно недооценивал такие факторы, как научно-технический прогресс, открытие новых земель, развитие медицины, ведущее к снижению как детской смертности, так и смертности лиц преклонного возраста, и, наконец, повышение доходов и общего уровня жизни населения, вызывающее самопроизвольное снижение рождаемости.

Вопреки пессимистическим прогнозам Мальтуса во всех высокоразвитых странах (особенно начиная со второй половины XX в.) существенное увеличение доходов населения сопровождается заметным ограничением рождаемости при росте производства жизненных средств. Население Западной Европы, например, выросло за прошедшие 200 лет почти в 5 раз, но даже при почти неизменной (а нередко и сократившейся за счет промышленности) площади сельскохозяйственных земель европейцы стали питаться значительно лучше, устранив в своих странах массовую бедность и нищету.

Однако можно ли на этом основании считать, что последующее экономическое развитие общества полностью опровергло теорию Мальтуса, что выдвинутая им проблема оказалось в значительной степени мнимой. К сожалению, нет.