Цивилизации Америки, Великие географические открытия и колониальное хозяйство, генезис капитализма и становление классической политэкономии, великие

Началом же реформирования судопроизводства в России Посошков считал составление нового уложения. Собственно говоря, здесь его идеи лишь повторяют замысел Петра, считавшего исправление и дополнение «Уложения» 1649 г. делом крайне важным и необходимым. И эта проблема уже решалась им, хотя, не столь радикальным образом. Петр I, оставив «Уложение» действующим сводом, потребовал согласовывать с ним так называемые новоуказные статьи, именные указы и боярские приговоры.

Первый шаг в этом направлении был сделан его указом еще 18 февраля 1700 г., предписывающим свести «Уложение» с последующими законами. На основании этого указа была составлена в 1700 г. палата об уложении из бояр, думных дворян, стольников и дьяков. Однако дело это оказалось труднее, чем думалось. До 1703 г. она успела «свести» только три главы «Уложения» и была закрыта. В 1714 г. учреждена новая комиссия, действовавшая по 1718 г. Она составила до десяти глав сводного уложения, которое, однако, тоже не имело никаких последствий.

Разочаровавшись в попытках усовершенствовать старое уложение, Петр решил сочинить новое уложение на основании как русских, так и иностранных (в основном шведских и датских) законов. Для этой цели в 1720 г. была составлена еще одна комиссия из русских и иностранцев. Однако все усилия и этой комиссии так и не увенчались успехом. Хотя номинально она просуществовала до кончины Екатерины II, но никаких следов ее работы не сохранилось.

Дело это оказалось настолько трудным, что еще 10 раз с Петра I до Николая I создавались такие комиссии, были затрачены миллионы рублей, однако задача оставалась нерешенной. Ни одна из них так и не смогла собрать действующее право в одно целое и дополнить его лучшими образцами западного права. Таким образом, вплоть до работы М. М. Сперанского задача оставалась нерешенной.

Посошков, конечно, не мог представлять всех трудностей процесса кодификации. Однако он вполне сознавал всю сложность вопроса и потому предложил для решения вопроса довольно сложную конструкцию.

Прежде чем «сочинить правосудную книгу с подлинным рассуждением на всякие дела, надлежит древняго суда уложение и новоуставленныя гражданский и военныя, печатный и письменныя, новосостоявшияся и древния указныя статьи собрать и по приказам из прежних вершенных деле выписать такие приговоры на которыя дела ни в уложеньи, ни в новоуказных статьях решения не положено». И только после этого, «применись» к ним, «надлежит учинить пункты новые, дабы впредь такия дела не наизусть вершить, и в Сенат бы не вносить, но на всякия дела были указныя статьи ясныя, с совершенным расположением». Любопытно, что при всей своей неприязни к иностранцам Посошков понимает необходимость использования зарубежного опыта, предлагая «к тем русским разсуждениям прежним и нынешним приложить из немецких судебников, кои статьи из иноземных уставов будут к нашему правлению пригодны. И лучшаго ради исправления надлежит и турецкий судебник перевести на славянский язык и прочие их судебные и гражданскаго устава порядки управительные переписать, а кои сличны нам, то бы тые и от них принять.».

При этом, выдвигая идею создания нового уложения, Посошков предлагал Петру I поручить его составление «народосоветию», в состав которого были бы привлечены представители всех сословий, включая и крестьян. «И к сочинению тоя судебныя книги избрать человека два или три из духовнаго чина самых разумных и ученых людей., и высокаго чина, кои не горды и ко всяким делам нисходительны, и от приказных людей, кои в делах разумны, и от дворянства, кии разумны и правдолюбны, и от купечества, кии во всяких делах перебыли б, кии и от солдат смышлены и в службах и в нуждах натерлися и правдолюбивые; из людей боярских, кии за делы ходят, и из фискалов., не худо бы выбрать и из крестьян, кои в старостах и в сотских бывали, и во всяких нуждах перебывали бив разуме смысленые». Таким образом, он считает важным, чтобы будущее уложение было подкреплено голосами всех слоев «самым вольным голосом, а не под принуждением».