Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Переплетенные коммунизмы: имперские революции в России и Китае 122

Идея «переплетенных модерностей» – если я не ошибаюсь, впервые предложенная Шалини Рандериа – может быть понята в качестве дополнения и коррективы к идее «множественных модерностей»: она направлена на то, чтобы подчеркнуть единство и множественные формы модерности, избегая при этом униформистских и чрезмерно обобщающих допущений мейнстримной теории модернизации. Из этой перспективы можно говорить о четырех разновидностях переплетения. Модерные или модернизирующиеся общества переплетаются: а) друг с другом; б) с общими структурными проблемами, присущими модерным трансформациям (но открытыми для различного рода интерпретаций), будь то экономическая экспансия, государственное строительство или социальная и культурная мобилизация; в) со структурным наследием, которое отличается от случая к случаю, но сталкивается с определенными общими ограничениями, которые подразумевают адаптацию этого исторического наследия к модерности; и г) с глобальным геоэкономическим, геополитическим и геокультурным окружением, которое изменялось в ходе экспансии Запада и разворачивающихся ответов на нее. Пример, который будет рассмотрен ниже, ближе всего к первой из перечисленных разновидностей или аспектов. Но, как будет продемонстрировано в ходе анализа, интерсоциетальные разновидности переплетения неотделимы от других. Взаимосвязи между различными и пространственно различающимися паттернами модерности относятся к соответствующим им типам определения и решения центральных проблем, освоения и реинтерпретации исторического наследия, а также поправкам на изменившуюся глобальную среду.

Взаимное переплетение модерных обществ до той степени, в которой оно вообще признается, исследовалось из двух различных перспектив: в терминах структурного доминирования и зависимости (особенно мир-системной теорией) и в терминах того, как догоняющие общества учатся у более передовых, а также извлекают уроки из изменившихся обстоятельств (последнее было центральным пунктом критики мейнстримной теории модернизации со стороны Бендикса123, а затем и со стороны других авторов). В обоих случаях пренебрегали третьей проблемой: самоопределяемым и взаимно интерпретируемым характером паттернов модерности. Уроки, которые догоняющие страны получают на опыте передовых, не сводимы к объективным данным или структурным принципам. Одни общества воспринимаются другими в рамках общего исторического поля такими способами, которые могут в большей или меньшей степени отличаться от того, как воспринимают себя сами эти общества. То же верно и для различных поколений модернизаторов. Институты обществ, которые рассматриваются в качестве более развитых, могут интерпретироваться новыми поколениями таким образом, что их интерпретация будет способствовать изобретению этих институтов заново, а не просто их трансферу; и последнее, хотя и не по значению: радикальная, хотя и маргинальная самокритика доминирующих обществ может быть использована теми, кто пытается оспорить установившиеся паттерны модерности, реинтерпретировать их так, чтобы они соответствовали другим культурным и историческим основаниям, и конструировать альтернативные модернизационные стратегии.

Коммунизм и модерность: две имперские революции