ЦРУ и контроль над разумом

Тем не менее никому не пришла мысль прекратить испытания. В случае провала Вендта команда ARTICHOKE собиралась провести свои испытания — дело приобрело собственный импульс. Поскольку это был один из ранних опытов полевых испытаний ARTICHOKE, команда продолжала работать над усовершенствованием материального обеспечения экспериментов. Недалеко от Франкфурта для ЦРУ приобретены два дома в сельской местности, и американцам поручалась их охрана. По указанию руководства ЦРУ там устанавливались микрофоны и системы зеркал, позволяющие членам команды следить за проведением допросов.

Первый конспиративный дом представлял собой прочное строение, одиноко стоящее среди живописных полей. Несколько столетий дом простоял, не имея смотровых отверстий, и оказал строителям неожиданное сопротивление. Группы CHATTER и ARTICHOKE въехали непосредственно после того, как плотники приступили к уборке помещений, с трудом просверлив толстые стены здания.

Первый подопытный субъект был доставлен в наручниках. Со связанными ногами он лежал на полу машины. Представителями ЦРУ он был обозначен как подозреваемый русский агент в возрасте около 40 лет с «комплексом донжуана».

Можно только вообразить себе, как этот человек мог прореагировать на непоследовательных американцев, которые буквально вытащили его из тюрьмы, грубо связали и почти сидели на нем во время поездки по идиллической немецкой местности, а спустя несколько часов советовали ему расслабиться, вели с ним дружескую беседу и предлагали выпить пива. Он не мог знать, что это будет последний напиток без наркотиков в течение долгого времени.

Следующим утром испытания начались всерьез. Вендт ввел 20 мг секонала в завтрак подопытного. Затем с каждой из двух утренних чашек кофе тот получил по 50 мг декседрина. Потом Вендт дал ему принять в пиве вторую дозу секонала.

Его поведение было не совсем обычным, хотя неизвестно, как он вел себя в обычной обстановке. Одно было совершенно очевидно — Вендт растерялся. По-видимому, сам маленький профессор осознавал это. «Я не знаю, как обращаться с этими людьми», — пожаловался он психиатру — консультанту из ЦРУ. Он категорически отказался допрашивать испытуемого, предоставив вести допрос консультанту. Последнему, в свою очередь, не удалось получить от испытуемого какую-либо новую информацию, еще не известную ЦРУ.

На третий день все повторилось: секонал с завтраком, затем декседрин и марихуана в стакане воды. Единственным отличием от распорядка предыдущего дня — это разрешение сыграть в покер в десять часов утра. Затем в двух красных капсулах он получил наркотик от Вендта; как ему сказали, это «средство от нервов». К 2 часам дня Вендт заявил, что субъект не годится для его средств.

Своим возмущенным коллегам он сказал, что если человек намерен лгать, то эти средства делают из него более совершенного лжеца. Далее он заявил, что экстракт марихуаны вызывает нежелание скрывать что-либо, лучше всего срабатывая на тех, кто хочет сказать правду, но из страха не решается. Такой эффект был обнаружен ОСС десятью годами ранее.

На время Вендт отошел в сторону, однако остальные не отказались от такого испытуемого. Они решили подвергнуть его обработке по типу «А» (сокращение от ARTICHOKE). Он также не отличался особой оригинальностью. Во время войны этим методом пользовались при допросах военнопленных и лечении контуженных солдат. Эксперимент с подозреваемым русским агентом проводился следующим образом. Вначале ему в вену вводилась доза пентотала натрия, достаточная для того, чтобы тот терял сознание; через 10 минут его приводили в полубессознательное состояние с помощью укола бензедрина. В этом случае действие бензедрина не удовлетворило консультанта-психиатра, и еще через 10 минут по его указанию д-р Томсон снова ввел испытуемому 10 мг, который впал при этом в состояние полусна-полубодрствования, почти коматозное, но с глазами навыкате. Пользуясь гипнотическими интонациями, без перевода на русский язык, консультант с помощью метода «регрессии» пытался убедить субъекта в том, что тот говорит со своей женой Евой в более ранний период жизни. Это было нелегко, поскольку роль Евы исполнял переводчик-мужчина.

Тем не менее консультант утверждает, что с помощью наркотерапии или гипноза ему удавалось «создать любую фантазию» у 60–70 процентов своих пациентов.

Примерно в течение часа русский, по-видимому, не подозревал, что говорит не со своей женой, а с оперативниками, пытающимися узнать о его отношениях с советской разведкой. Когда человек начал дремать, консультант велел ввести ему двойную дозу бензедрина. Через час тот начал сильно рыдать. Консультант принял решение завершить сеанс; самым успокаивающим тоном он стал усыплять его. После того, как человек уснул, консультант успокаивающим голосом начал внушать ему, что после пробуждения он ничего не вспомнит.

Одной из задач, поставленных ЦРУ, было умение вызывать амнезию. В одном из документов 1952 г. говорится: «С точки зрения ARTICHOKE чем продолжительнее будет вызванная амнезия, тем эффективнее результат».