Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Комментарии:1. Выдержка из донесения адмирала Рожественского о переходе от Ангра-Пекена до Сант-Мари: «Преследуя главную цель — движение вперед, отряд не мог уделять время на практические занятия стрельбой, тралением, минным делом и проч. Главным образом занимались тактическими вопросами и боевыми учениями с примерным решением различных вопросов боя»^{382}.

2. Контр-адмирал Дмитрий Густавович фон Фелькерзам пришел со своим отрядом в Носси-Бе 15 декабря 1904 года. По плану вице-адмирала Рожественского, соединение отрядов должно было состояться в «удобной, спокойной и хорошо описанной бухте»^{383} Диего-Суарец — «Великолепном порту, расположенном на NO оконечности острова Мадагаскар, главной базе французского военного и коммерческого флота в этих водах»^{384}. Сравнительно недалеко от Сант-Мари.

Напомним, что французы, несмотря на собственные дипломатические протесты — в то время не слишком активные, поскольку в Маньчжурии новый главком Куропаткин еще не успел развернуться в полную силу и до Мукдена дело пока не дошло — уже начали отмечать буйками в акватории Диего-Суареца места для стоянки судов 2-й эскадры. А также заготовили свежую провизию, в том числе пригнали в Диего-Суарец 1000 быков, и резко увеличили штаты ремонтных мастерских.

Однако Морское Министерство якобы под влиянием французских протестов предписало адмиралу Фелькерзаму идти в совершенно не описанную в лоциях бухту Носси-Бе — на NW берегу Мадагаскара.

Получив 23 ноября, во время пребывания отряда в Джибути, приказание идти в Носси-Бе, контр-адмирал Фелькерзам послал в Петербург следующую телеграмму: «Получаю приказание вести отряд по заведомо опасному пути и не исполнять в военное время повторенное мне приказание моего ближайшего начальника. В Носси-Бе глубокосидящие суда никогда не ходили. Лоцманы тут бесполезны. Согласно закону обязан доносить о таких затруднениях исполнить полученное предписание»^{385}.

Вследствие этой телеграммы контр-адмирал Фелькерзам был задержан в Джибути до выяснения возникшего вопроса. Последнее также, несомненно, относится к «задержкам из Петербурга» и скажется, в частности, на Мадагаскаре в более позднем окончании ремонта судов отряда Фелькерзама.

Разумеется, наша доблестная дипломатия совокупно с Морским Министерством вместо того, чтобы слегка надавить на французских союзничков, как настоятельно рекомендовал адмирал Фелькерзам, ссылаясь на личный опыт общения с ними в Джибути, пошли у них на поводу. В результате Дмитрию Густавовичу окончательно было предписано идти в Носси-Бе.

В телеграмме от 29 ноября контр-адмирал Фелькерзам ответил, что «исполнит это приказание с тяжелым сердцем, так как состоявшаяся перемена уменьшает вероятность успеха экспедиции: переход в 4000 миль через Индийский океан этим увеличивается на 750 миль, а потому прибавится еще одна лишняя погрузка в открытом океане, что редко возможно»^{386}.

К сожалению, придя 15 декабря в Носси-Бе, адмирал Фелькерзам, не ожидая указаний адмирала Рожественского, приступил к ремонту своих судов, что делало невозможным оперативно вывести 2-й отряд, по крайней мере, в Сант-Мари на встречу с 1-м по приказанию Командующего. Адмирал Р. первоначально, несмотря на происки родного Министерства, рассчитывал все же соединить эскадру в Диего-Суарец, поскольку стоянка в Носси-Бе резко усложняла и без того трудно решаемую задачу.

3. «Командующий эскадрой был глубоко расстроен распоряжением Морского Министерства об изменении маршрута отряда судов контр-адмирала Фелькерзама и в своем донесении Управляющему Морским Министерством он писал, что не знает, как выйти из затруднений, созданных этой переменой и которых он не мог предусмотреть…»^{387}

«Вице-адмирал Рожественский также доносил, что движение эскадры на Восток без возможности пользоваться услугами и средствами попутных портов представляется делом настолько трудным и сложным, что оно может быть выполнено лишь по заранее точно разработанному плану. Согласовать же движения наемных транспортов с неожиданно возникающими переменами маршрута нет никакой возможности. Поэтому всякие непредусмотренные изменения намеченных предположений гибельны для успеха дела.

Донесение свое вице-адмирал Рожественский заканчивал словами: “В настоящее время я чувствую себя растерявшим эскадру”^{388}.

Итак, распоряжение Морского Министерства, данное контр-адмиралу Фелькерзаму, — идти в Носси-Бе — расстроило весь точно исполнявшийся до сего времени план вице-адмирала Рожественского.

Он не мог с этим мириться и просил Управляющего Морским Министерством все-таки направить контр-адмирала Фелькерзама из Носси-Бе в Диего-Суарец, предупредив, что если не последует быстрого перехода туда Фелькерзама, то пропадут все угольные запасы, направленные вперед на условленные рандеву и сроки. Свое положение при данных условиях вице-адмирал Рожественский считал бедственным»^{389}.

В ответ на свою телеграмму от 18 декабря Адмирал через день получил, надо полагать в виде утешения, телеграмму, которой Морское Министерство уведомило его о решении послать ему вдогонку отряд Небогатова. В ответ адмирал Рожественский просит Морское Министерство не делать перемен в маршруте эскадры, так как иначе он не может отвечать за эскадру^{390}.

4. «До прихода в Носси-Бе, когда эскадра стояла еще в Сант-Мари, вице-адмирал Рожественский, по получении известия о гибели 1-й Тихоокеанской эскадры, полагал необходимым, как единственное средство еще возможной борьбы на море, немедленное скорейшее движение вверенной ему эскадры вперед.

Но, получив донесение контр-адмирала Фелькерзама о необходимости выполнения некоторых важнейших ремонтных работ на судах его отряда, а также вследствие изменения Морским Министерством маршрута эскадры, вице-адмирал Рожественский вынужден был остаться у Мадагаскара до 1-го Января (1905 г.)^{391}».

Таким образом, если бы не вмешательство Петербурга и не неурядицы с Фелькерзамом, эскадра двинулась бы в путь уже на Рождество. После 9 стояночных суток на Мадагаскаре. А значит, и к Цусиме подошла бы примерно 10 февраля 1905 года. Действительно:

«Командующий эскадрой был поглощен мыслью о скорейшем движении вперед на театр военных действий, не ожидая никаких подкреплений, чтобы не дать японцам времени исправить капитально свои боевые суда после продолжительной блокады Порт-Артура, и тем обеспечить своим слабейшим силам возможность прорваться во Владивосток. Это было тем более необходимо, что с падением Артура можно было ожидать в дальнейшем действия неприятеля против второй коренной базы нашей — Владивостока, с моря и с суши»^{392}.

Насколько Адмирал был прав в оценке ситуации, читатель может судить сам по японским телодвижениям под Порт-Артуром. Именно:

5. 4 декабря броненосный крейсер «Якумо» направлен от Порт-Артура в Иокосука для полного ремонта.

9 декабря броненосец «Фудзи» от Порт-Артура ушел на ремонт в Сасебо.

10 декабря прекращена морская блокада Порт-Артура ввиду расстрела нашей эскадры 11-дюймовыми гаубицами генерала Ноги с предусмотрительно неукрепленных тщанием господ Витте и Куропаткина окружающих крепость высот.

15 декабря адмирал Того с оставшимися броненосцами ушел от Порт-Артура на ремонт в Куре.

20 декабря броненосец «Асахи» (подорвавшийся 13 октября на мине) с временной базы на островах Элиот смог перейти в сопровождении крейсера «Отова» на ремонт в Сасебо.

21 декабря/3 января 1905 года на стол президента САСШ Теодора Рузвельта лег доклад капитана 1-го ранга Пейтона С. Марча — американского военного наблюдателя в японской армии, что японцам не светит победа на сухопутном фронте[403].

23 декабря броненосные крейсера «Асама» и «Адзумо» прибыли в Хакодате для усиления охраны Сангарского и Лаперузова проливов.