Цвет греха: Алый

– Это заберешь с собой, – добавляет скупо.

Не спорю.

После моего просмотра, они валяются по всему столу и создают беспорядок, поэтому, едва остаюсь одна, первым делом в самом деле собираю их.

И жду…

Хорошо, испытывать свою выдержку долго не приходится. Появляется та, кого я жду.

– Ты здесь… – выдыхает с заметным облегчением экономка.

“Где ж мне еще быть?” – мелькает мысль, которую я оставляю при себе. Вслух произношу иное:

– Что происходит?

Обычно румяная и улыбчивая Мария выглядит бледной и встревоженной. В её руках битком набитый саквояж, который она ставит на стол передо мной. Замок не застёгнут, и одного беглого взгляда вполне хватает, чтобы определить содержимое. Вещи – мои. Не только одежда сложена в этой дорожной сумке. Портмоне, телефон, паспорт и прочие документы, которые перекрывают увесистые пачки купюр крупного номинала в разной валюте.

– По дороге объясню. Нужно уезжать отсюда, – не спешит делиться ответами женщина, хватая меня за локоть.

Свободной рукой она забрасывает в саквояж конверт, полчаса назад вручённый мне отцом, также ловко закрывает молнию.

– А как же папа? – протестую против такого самоуправства, перехватывая её запястье, не собираясь так легко поддаваться.

На женском лице проступает досада.

– Он внизу, – сознаётся она неохотно. – Встречает… гостей.

Пауза в её речи слишком красноречива.

– И что за гости такие? – напрягаюсь.

Всё остальное напрягает ничуть не меньше. Например, восемь вооружённых мужчин, ожидающих нас в коридоре, которых я замечаю, когда Мария всё же вытаскивает меня за собой из кабинета. Они живой стеной перекрывают собой путь в основную часть дома, и мы поворачиваем к лестнице, которой пользуются в основном служащие, когда стараются быть неприметными.

– Они нас проводят. В целях безопасности, – поясняет на моё немое недоумение Мария, после чего опять тащит за собой.

Мой отец – человек не простой. Как он сам говорит, в своей жизни ему приходилось делать разные вещи, не всегда благодетельные, и за некоторые впоследствии приходится расплачиваться. Я напоминаю себе об этом снова и снова, стараясь оставаться благоразумной и не поддаваться охватывающей разум панике, пока спускаюсь по ступеням. Но всё катится к чертям, вместе с моими остатками самообладания, едва мы оказываемся на улице, а где-то среди стен дома раздаётся раскатистый хлопок.

Выстрел?!

Я торможу, вместе с этим осознанием.

Дёргая руку на себя, я освобождаюсь от чужой хватки и разворачиваюсь обратно. Вот только молчаливые личности в чёрных пиджаках следуют за нами и не дают свободно пройти.

– Пусти! – выкрикиваю, пытаясь втиснуться между мужчинами и вернуться обратно к лестнице.

Я должна вернуться к папе. И плевать, что там происходит. Я обязана удостовериться в том, что с ним всё в порядке.

– Нет! – вмешивается Мария.

На этот раз её хватка на моей руке практически стальная. Я едва удерживаю равновесие, лишь чудом не падаю, когда она заново тянет на себя, не позволяя сменить задуманный маршрут.

– Пусти, сказала! – обрушиваю всё своё негодование на неё.

В серых глазах женщины – безграничная тоска, печаль и сочувствие. Но хватка вокруг моего запястья неумолима.

– Нельзя, Эва. Нельзя, – принимается уговаривать она. – Твой отец оставил чёткие распоряжения. Нельзя возвращаться. Ты должна уехать отсюда, как можно скорее, – медлит секунду, а затем добавляет не столь уверенно: – С ним всё будет в порядке.

Врёт. Вижу. Чувствую. Знаю. Не верю.

Ни на одну грёбанную секунду я не верю ей!

Но она права.

Если вернусь, вдруг лишь хуже сделаю?

Неспроста ведь отец такую подготовку устраивает. Иначе когда она успевает собрать мой багаж, да ещё столь основательно?

– Хорошо, – сдаюсь, вопреки всему тому, что бурлит и кипит в моей голове. – Но ты расскажешь мне, что происходит. Всё расскажешь, Мария. Иначе я никуда с тобой не поеду.

– Хорошо, – сдаётся и она.

На улице нас ждут два тонированных внедорожника. Дверца с пассажирской стороны для меня открыта в приглашении.

– Кто они – эти люди? Что они здесь делают в такой час? Зачем пришли? И что им надо от отца? – не оставляю ей ни шанса на то, чтобы затянуть разговор.

Мария брезгливо кривится и тяжело вздыхает.

– Старый счёт.

– И…

Всё?!

Молчит. Упорно. А меня запихивают на переднее пассажирское сиденье, не оставив возможности пытать её расспросами заново. Ещё несколько хлопков дверями. Все на своих местах. Но прежде, чем внедорожники срываются с места, до меня доносится ещё один раскатистый выстрел.

И ещё один.

И ещё.

И…

Не знаю, чем я думаю и на что рассчитываю. Просто схожу с ума. Одним рывком тянусь в бок, хватаюсь за руль и выворачиваю его в сторону. Машину заносит вправо, через бордюр, швыряет прямо на газон. Водитель ударяет по тормозам. А я не дожидаюсь, когда последует что-либо ещё. Пользуясь возможностью, изо всех сил толкаю дверь и вываливаюсь наружу, едва ли действительно чувствую поразившую при падении боль, быстро поднимаюсь и, толком не разбирая дороги, мчусь прямиком к крыльцу дома.

Глава 10

Эва