Цвет надежды

– Боюсь, что нет, Сэнди. Всё то же самое, что и в предыдущие четыре ночи. Запах Хоуп ведёт куда-то в лес, но потом исчезает.

Сэнди в отчаянии стискивает зубы.

– Она не могла просто так исчезнуть из этого мира! – кричит он в пустоту. – Она должна где-то быть.

– Мы снова отправимся на поиски с первыми лучами солнца, – говорит Оливер. – Мы будем продолжать, пока не найдём её. – Он садится у ног Сэнди и нежно трётся об него. – Мы не бросим её, Сэнди.

Сэнди смотрит на землю. Он кивает.

– Я знаю. – Он обращается к магам верхом на лошадях: – Спасибо вам.

Они кивают и галопом уносятся прочь, оставляя Сэнди с его верным маленьким псом. Он наклоняется и чешет Оливера за ухом.

– Она где-то там, Сэнди, – говорит Оливер. – Я это чувствую.

Сэнди не отвечает. Он просто снова смотрит в сторону леса и шепчет сам себе:

– Где же ты, Хоуп?

К этому времени повсюду распространился слух о том, что Многоцветная Девочка пропала. Об этом шепчутся в каждой таверне, и вскоре слух достигает фермы Гвендл, где Дэррок подслушивает разговор двух батраков.

– Я думаю, её схватила Некромант, – говорит один.

– Не-а, – усмехается другая. – Если бы она поймала Многоцветную Девочку, думаешь, она не кричала бы об этом с каждой крыши? – Она качает головой. – Скорее всего, всё это часть какого-то хитроумного плана Цветной Лиги.

– Извините, – говорит Дэррок, заставляя их прекратить собирать клубнику. – То, что вы сказали, правда? Пропала Многоцветная Девочка?

Они кивают.

– Так говорят.

Дэррок не теряет времени зря. Не успевает женщина ответить ему, как он уже уходит. Он быстро, как вспышка, пересекает ферму и входит в пустой дом. Несётся, спотыкаясь, вверх по лестнице в свою комнату и хлопает дверью. Он опускается на пол и лезет под кровать, доставая холщовую сумку от женщины из Цветной Лиги. Всё ещё запыхавшись, он садится на край кровати и открывает сумку. Стеклянные баночки с волшебной краской звякают, когда он протягивает руку, чтобы дотронуться до них.

Последние недели он задавался вопросом: наберётся ли он когда-нибудь смелости воспользоваться красками, чтобы воплотить в жизнь задуманный план? Но только сейчас, в поле, что-то в нём изменилось. Если Многоцветная Девочка действительно исчезла, то люди, которые верят в неё, будут напуганы и обеспокоены. Он решает, что они будут благодарны за знак. Напоминание о том, что они не одиноки.

Дэррок закрывает сумку, прижимает её к груди. Пришло время.

Проходит ещё несколько дней. Сколько именно, сказать трудно. Хоуп начинает понимать, что клетка творит забавные вещи со временем, растягивает его, завязывает узлами, делает менее реальным. Однообразие нарушается только при двухразовом приёме пищи, обычно это крошка хлеба с сыром или несколько кусочков переваренной рыбы. В её клетке есть маленький деревянный домик, в котором она спит, и ей предоставляют уединение, когда она в нём нуждается. Иногда, в минуты затишья, она достаёт из кармана маленький флакончик с зельем, скрывающим цвет, и подумывает о том, чтобы выпить несколько капель. Сможет ли она убедить Бабу, что жизнь в неволе лишила её цвета? Нет, скорее всего, нет. Баба умна и наверняка раскусила бы этот трюк. Она, конечно, не освободила бы Хоуп и не проявила бы никакого сочувствия.

Однажды, когда Баба, как обычно, гуляет в лесу, Хоуп пробуждается от беспокойного дневного сна из-за тихих всхлипов. Она трёт глаза, садится и вылезает из своей маленькой деревянной коробочки, оглядывая комнату.

– Одд? Это ты?

Нет ответа. Рыдания продолжаются, время от времени прерываемые влажным сопением. Они доносятся из угла комнаты, который она не видит, потому что он скрыт высоким шкафом, заставленным клетками.

– Одд? – пробует она снова. – В чём дело?

Плач внезапно прекращается, и единственными звуками остаются приглушённое царапанье, сопение и трепыхание из множества клеток, а также лёгкий ветерок в спутанных ветвях лесных деревьев.

Затем хриплым, печальным голосом Одд говорит:

– Он болен.

– Кто болен, Одд?

– Элмо.

Хоуп прижимается к решётке, пытается разглядеть его, но получается увидеть только часть его спины, поскольку он сидит на полу за высоким шкафом.

– Кто такой Элмо?

Одд шмыгает, затем медленно откидывается назад и высовывает голову из-за угла. Его разноцветные глаза опухли и увлажнились, а глубокий лоскутный шрам на лице блестит от слез.

– Одно из существ Бабы. Он мой друг.

– Может быть, я могу помочь? – спрашивает Хоуп.

– Ты? Как?

– Ну, я учусь быть волшебницей. По крайней мере, до того, как Баба схватила меня. Я немного разбираюсь в животных. Мой лучший друг – собака, и я бы не хотела, чтобы он когда-нибудь заболел. – Она представляет Оливера, и её сердце сжимается от желания погладить его живот, почувствовать, как он свернулся калачиком у неё на ногах, пока она спит. Слезы собираются в уголках глаз, но она вытирает их и проглатывает обратно. – Ты позволишь мне посмотреть?

Одд бросает отчаянный взгляд на дверь.

– Хорошо. Только быстро.